Лабиринт. Трилогия

— Пришельцы? — Кийск в задумчивости постучал пальцами по помосту, на котором сидел. — А не напоминают ли тебе, Чжои, эти покровители тех Наставников, которые руководили людьми на Драворе?

— На Драворе после появления Наставников не было войн, — покачал головой Чжои.

— Потому что возник Барьер. А здесь Лабиринт проводит какой-то другой эксперимент.

— Вы думаете, что и здесь замешан Лабиринт?

— Да уж очень на то похоже. Покровители, пришедшие ниоткуда, два разделенных народа… Пусть здесь их разделяет не физическая преграда, а барьер внешней несхожести и непонимания или даже нежелания понять друг друга, — суть от этого не меняется. К тому же, поскольку ты до сих пор не можешь открыть ключом вход в Лабиринт, сам собой напрашивается вывод, что и выход, через который мы сюда попали, открыл не ты, а кто-то другой. Возможно, сам Лабиринт для каких-то своих целей.

Белолобый напомнил о себе, издав серию резких, отрывистых щелчков.

— Он говорит, что если уж у нас откровенный разговор, то он тоже хочет узнать: кто мы такие и зачем пришли?

— Скажи ему, что мы оказались здесь случайно и уйдем сразу же, как только у нас появится такая возможность.

— Он спрашивает: куда мы уйдем? Не к безухим ли?

— Нет, мы уйдем вообще с этой планеты.

— Он хочет знать, как мы это сделаем.

— Скажи, что это трудно объяснить, но у нас есть такая возможность.

— Он говорит, что все это довольно странно: пришли ниоткуда, уйдем в никуда. Никто не ходит без дела. Зачем у нас оружие? Мы кого-то боимся?

— У нас тоже есть враги, но это не летуны и не безухие.

Выслушав ответ Белолобого, Чжои удивленно приоткрыл рот и как-то странно посмотрел на Кийска.

— Что он сказал? — нетерпеливо спросил Кийск.

— Если я правильно его понял, то Белолобый предлагает вам свою помощь в борьбе с вашими врагами. Он говорит, что, хотя многие из тех, от кого зависит решение нашей судьбы, склонны не доверять нам, сам он относится лично к вам с большим уважением и почтет за честь сражаться плечом к плечу со столь умелым и опытным воином. Он считает, что, взяв вас в плен, когда вы и не помышляли о нападении, он поступил бесчестно и тем самым нанес вам тяжкую обиду. Теперь, когда он понял, что был не прав, считая вас врагом, он готов искупить свою вину. — Сделав паузу, Чжои перевел дух и добавил: — Кажется, я ничего не напутал.

Кийск был поражен словами Белолобого не меньше, чем Чжои. У многих ли хватило бы достоинства и мужества, чтобы подобным предложением попытаться загладить обиду, нанесенную пусть даже невольно?

— Поблагодари его за предложение, Чжои, — сказал Кийск. — Но скажи также, что я не считаю зазорным проиграть в честном бою умелому сопернику. И я, так же как и он, готов предложить ему свои силы и способности в борьбе с его врагами.

Выслушав Чжои, Белолобый в знак признательности наклонил голову. Затем он достал из-за пояса один из своих бумерангов и с почтением протянул его Кийску.

6. ЭПИДЕМИЯ

— А тебе не кажется, что, предложив летунам нашу помощь, ты поступил несколько необдуманно? — спросил Киванов, когда Кийск рассказал своим спутникам о разговоре с Белолобым. — Мы ведь даже не знаем: кто такие эти безухие и почему между ними и летунами идет война?

— Я говорил только от своего имени, — ответил Кийск.

— Но ты представляешь всех нас. Мы же не останемся в стороне, если возникнет какая-нибудь заваруха.

— А что, по-твоему, я должен был ему ответить? — огрызнулся Кийск. — Просто поблагодарить и сказать, что приму его предложение к сведению?

— Настоящий дипломат на твоем месте так бы и поступил.

— Я не дипломат.

— Ну, в этом у меня уже не раз была возможность убедиться.

— Эй, посмотрите-ка, что там происходит? — негромко окликнул спорщиков Берг.

Стоя на краю платформы, Белолобый разговаривал с Икаром. Что-то объясняя, Икар приподнял левую руку и тут же быстро опустил ее, прижав к телу. Белолобый схватил его за руку, дернул вверх так, что почти полностью раскрылось крыло, и разразился гневными, раздраженными щелчками. Икар, опустив голову, виновато молчал. На внутренней стороне его крыла были видны две небольшие круглые язвы с гнойными краями.

— Белолобый говорит, что о болезни нужно было сказать сразу, как только появились первые признаки, — перевел слова летуна Чжои.

— Ты сможешь помочь Икару? — спросил у дравора Кийск.

— Надо посмотреть, что с ним, — сказал Чжои и громким щелчком обратил на себя внимание Белолобого.

Обменявшись несколькими фразами с летуном, Чжои обернулся к остальным.

— Он говорит, что это страшная и очень заразная болезнь, от которой не существует лечения. Она появилась недавно, после того как летуны ушли жить в горы. Болезнь не смертельна, но язвы разъедают кожу крыльев, лишая возможности летать. Летуны без крыльев — легкая добыча для безухих, поэтому они считают, что болезнь эту наслали на них покровители врагов.

— Так вот, значит, откуда в городе столько летунов с изуродованными крыльями. — Вейзель в задумчивости ухватился пальцами за мочку уха.

— Да, — кивнул Чжои. — Множество летунов уже лишилось крыльев, еще больше больных.