Лабиринт Ванзарова

Все же по еле заметным намекам Вера Сергеевна определила: кто-то тут шарил. Незваный гость был аккуратен, следов не оставил, но глаз хозяйки отметил мелкие изменения в порядке вещей. Вор ничего не взял. Что же ему понадобилось?

Она считала себя не только умной, но и смелой женщиной. Оставаться в квартире было страшно. Предчувствия взялись с новой силой. Этого Вера Сергеевна не могла допустить. Не сняв полушубка, положила на стол подарок, упакованный в оберточную бумагу, перетянутую накрест бечевкой, рядом шелковую сумочку. Оглянувшись, она наметила, откуда осмотрит квартиру. Если страх одолеет, побежит за дворником.

Звякнул дверной колокольчик. Вера Сергеевна вздрогнула, как барышня с испорченными нервами. Вернулась в прихожую и распахнула дверь, которую забыла запереть. За порогом виднелась фигура невысокого плотного мужчины в черном пальто. Нос прятался за поднятым воротником, над которым блестели черные глаза. Он поклонился, не сняв кепи английского покроя с завязанными ушками.

– Прощенья просим-с, Николай Петрович прислали-с, – проговорил он глухим, будто простуженным голосом.

Вера Сергеевна уловила фальшь. Тот, кто стоял перед ней, пытался притвориться кем-то другим, кем не был. Изображал ласковый говорок приказчика. При этом добротное пальто шерстяной материи до щиколоток и теплые ботинки. Простой народ такое не носит, посыльные – тем более. Да и возрастом господин не годился бегать на побегушках. Предчувствия завопили.

– Вот как? – ответила она, твердо зная, что мужу в голову не придет направить посыльного: со вчерашнего вечера он занят важнейшим завершающим экспериментом, кроме его помощника об этом никому не известно. – Зачем же вас прислали, любезный?

– Николай Петрович просят немедля-с привезти-с ему аппарат. Очень срочно-с требуют. Велел передать, чтобы мне выдали-с, а уж я доставлю-с в целости и сохранности-с… Расстараюсь, как положено-с. Не извольте волноваться, мадам…

Сомнений не осталось: человек в черном пальто играл роль. Играл дурно, но нагло. Явно рассчитывал, что женщина послушается. Не на ту напал. Вера Сергеевна забыла страх и не слушала предчувствий. Надо спровадить обманщика и бежать за дворником. А лучше за городовым.

– Аппарат? – повторила она, будто впервые слышала. – Какой аппарат, любезный? Простите, не понимаю, о чем вы говорите. Это наверняка ошибка…

Она взялась за дверную ручку. Ботинок не дал захлопнуть дверь.

– Николаю Петровичу требуется аппарат. Дело особой важности. Он с визитом у влиятельной персоны, просит срочно доставить. Послал меня. Извольте выдать.

Это была откровенная ложь. Вера Сергеевна не упустила перемену в его речи.

– Вас послал Николай Петрович, – сказала она спокойно. – А вы кто такой?

Он натурально шмыгнул носом, видно, тоже промерз.

– Посыльный. Давайте аппарат, время не ждет. Николай Петрович желает немедля.

– Обычно муж направляет записку, в которой излагает свою просьбу, – Вера Сергеевна приятно улыбнулась. – Где записка?

– Записки нет, ему некогда. Несите аппарат. Если тяжелый, сам донесу, что вам таскать, – он сделал движение, будто намерился войти.

Вера Сергеевна не шелохнулась, заслоняя квартиру.

– Какой же именно аппарат вам нужен, любезный?

Человек изобразил кривую ухмылку и назвал. Вера Сергеевна поняла: кто-то узнал их тайну. Причем фальшивый посыльный все перепутал. Слова говорит, а смысла их не понимает. Его послали с преступным умыслом… А если это более хитрый обман?

– Вот что, любезный, довольно дурного спектакля… Никакого аппарата у нас нет. Это глупые выдумки… Не хочу обижать вас, но вы не понимаете, о чем говорите… Не знаю, кто вы и что вам нужно, но прошу вас уйти. Иначе закричу, выйдут соседи, прибежит дворник, и вы отправитесь в полицейский участок. Уходите, или буду звать на помощь… Уходите!

Голос Веры Сергеевны дрожал, но негодяй не заставит плясать под его дудку. Она защитит и дом, и мужа, и себя. Кричать умеет так, что стекла дрожат.

Ее резко толкнули. Вера Сергеевна отлетела в прихожую. Человек быстро вошел и захлопнул дверь.

– Да как вы посмели, – только проговорила она.

В лицо нацелилось острие ножа. Финка не входила в число предметов, с которыми Вера Сергеевна была знакома лично. Зато угрозу, исходившую от клинка, ощутила. Угроза была настоящей. Она видела лицо, которое не скрывал воротник. Лицо не предвещало ничего хорошего. Горло сжала судорога, закричать она не смогла.

Господин свободной рукой сгреб в охапку воротник платья и приподнял, как котенка. Старая материя не выдержала, треснула. Лоскут воротника остался в его кулаке. Он выпустил рвань и обхватил шею Веры Сергеевны пятерней, дернул к себе, как куклу, приставил острие финки ниже груди, под ребро. Разряд страха пронзил Веру Сергеевну и лишил воли. Силы оставили, она еле держалась на ногах.

– Слушай меня, – проговорил страшный человек, дыхнув трактирным перегаром. – Времени мало, уговаривать не стану. Показывай аппарат.

– У нас нет того, что вы просите, – пролепетала она.

Лапища дернула за шею.