Лабиринт воплощений (СИ)

В тот роковой день в клуб привезли двух рысаков орловских кровей. Молодые, ретивые жеребцы были определены на довольствие и направлялись на передержку в тёплый бокс.  Никто не понял, как так получилось, что один из орловцев вырвался и встал на дыбы. Конюх ухватил жеребца за гриву, но тот увернулся и резко шарахнулся вбок, лягаясь мощными ногами. Милена оказалась рядом случайно, она только что завела Лауру в стойло и уже шла к выходу. Удар пришёлся в височную область, и девушка упала, потеряв сознание. Уже позднее в больнице хирург сказал, что удал был скользящим и серьёзных повреждений черепа не вызвал, но глубокое сотрясение мозга на фоне кровоизлияния стали причиной продолжительной потери сознания. Милену показывали самым авторитетным российским специалистам, приглашали докторов из-за границы, назначали самое прогрессивное лечение, но никаких улучшений не наступило, девушка так и не пришла в себя. В конце концов, ей был поставлен неутешительный диагноз - кома четвёртой стадии. А через некоторое время, Вениамин Викторович пробил квоту на строительство в подконтрольном ему областном центре уникальной клиники нейро-сосудистых исследований на базе института головного мозга, куда потом поместил свою дочь.

Глава 7

- Лёшка, пусти уже, - смешно вытягивая гласные ласково произнесла Ксюша и, кутаясь в казённую простыню, попыталась покинуть ложе любви. Алексей не отпускал, он обнял любимую и стал стягивать с неё импровизированное сари. – Ой, Лёшик, опять? Неугомонный ты мой, - смеялась Ксюша, - пора уже обходить, да и перекусить чего-нибудь не помешает.

- Не опять, а снова, - отвечал ей Алексей, - перекусить? О! Это хорошо! Вот сейчас я тебя ка-а-а-а-к съем!  - и он легонько в шутку куснул девушку за бок.

- Ай! Лёшка, перестань! – взвизгнула Ксюша и, вскочив с дивана, завернулась в простынку основательно. Её взгляд машинально скользнул в сторону окна в соседнюю комнату, освещённую синим светом ночника.

Там на высокой кровати, свесив ноги, сидела девушка и огромными глазами смотрела на Ксюшу, губы девушки быстро-быстро двигались, а тело била крупная дрожь.

- А-а-а-а-а-а! – пронзительный крик Ксении разорвал ночную тишину, - Там, там! А-а-а-а-а-! – Ксения тряслась от ужаса, показывая рукой на окно. Алексей мгновенно вскочил на ноги и, чертыхнувшись, вздрогнул от неожиданности увидев жуткую сцену, но тут же взял себя в руки и чётким голосом приказал, - Ксения, скорее, одевайся, беги в ординаторскую, вызывай профессора Бельского, звони Виктору, пусть срочно летит сюда, ах, да не забудь сообщить анестезиологам и родственников поставь в известность. Я к ней, похоже у неё шок. – С этими словами, Алексей шустро натянул на себя одежду и рванул в соседнюю комнату.

- Идиотка на бэхе, … Гоа, … два года без отпуска, … одуван, … да пошёл он, ….  жара к дождю, … пранкеры чёртовы,  … дура ревнивая, - на одной ноте скороговоркой бормотала девушка, сидящая на кровати. Губы её дрожали, пальцы сжимались и разжимались, тело тряслось словно от озноба, отсутствующий взгляд огромных глаз блуждал хаотично, не концентрируясь ни на чём.

Алексей подошёл к ней и аккуратно дотронулся до руки девушки. Она подняла на него глаза и посмотрела в упор диким взглядом. Он тихо проговорил:

- Успокойтесь, пожалуйста, Вы в безопасности, не делайте резких движений. Давайте я помогу Вам лечь, необходимо оставаться в горизонтальном положении. – С этими словами, Алексей с небольшим усилием уложил девушку обратно на кровать и прикрыл ледяные руки и ноги одеялом. Постепенно её взгляд становился осмысленным, словно разум по капле вливался в затёкшее тело. Девушка замолчала и перестала дрожать.

- Где я? – еле слышно выдохнула она и помолчав добавила, - кто я?

- Вас зовут Милена, Вы в палате, в больнице. Не волнуйтесь, всё позади. Скоро приедут Ваши родные, - спокойным голосом произнёс Алексей.

Глава 8

Последняя неделя сентября радовала шикарным теплом. Деревья в парковой аллее только-только начали менять своё летнее убранство, поэтому то тут, то там виднелись жёлтые кружева развесистых, тонковетвистых берёз, а кое-где уже пылал благородный багрянец кленовых и рябиновых крон. Вперемешку с остатками усталой зелени, яркие осенние штрихи создавали невероятно аляпистую палитру, где буйство земных красок удачно дополнялось синевой глубокого неба.