Лабиринт Ворона

– Понял. Давайте через пару часов в бильярдной «Черный конь».

Глава 8

Москва. Август 1917 года

Ольшевскому пришлось поломать голову, прежде чем он привел содержание «писем из шкатулки», – как он окрестил свое приобретение, – в соответствие с современным стилем изложения. Все языки с течением времени претерпевают определенные изменения. Английский – не исключение.

Он не сразу смог сделать точный перевод эпистолярных откровений неизвестной дамы, которая подписывалась «Swarthy». – Что сие означало? Имя? Фамилию? Прозвище? Лексику писем можно было отнести приблизительно к семнадцатому веку, посему далеко не все слова и обороты оказались понятными. Но сию трудность быстро удалось преодолеть. Чем глубже пытливый ум исследователя проникал в смысл этих необычный посланий, тем сильнее они интриговали. На поверхностный взгляд можно было бы подумать, что некая дама сообщает своему благодетелю – то ли наставнику, то ли родственнику, то ли опекуну – о жизни в чужой стране, о новых для нее обычаях и правилах, о душевных порывах и сердечных переживаниях. Однако за всеми перечисленными обыденностями жизни крылась некая сокровенная суть, которую Swarthy, Сьюзи, старательно вуалировала. Казалось, она нарочно облекает свои послания в такую форму, дабы придать им вид банальной переписки. А на самом деле за строчками, рисующими быт и нравы той среды, куда забросила автора писем судьба, прятался подтекст. Тем более серьезный, чем тщательней он маскировался. Подразумевалось, что адресат должен был уловить сей подтекст как именно ту информацию, которую истинно желала донести до него неизвестная Сьюзи…

– Впрочем, я могу ошибаться, – бормотал ученый, потягиваясь и разминая затекшие члены. – У меня с детства бойкое воображение, от коего родители мои и товарищи по играм имели множество неприятностей и впадали в заблуждения.

У Ольшевского сложилось мнение, будто переписка велась между мужчиной и женщиной, которых связывали отнюдь не родственные и не любовные отношения. Однако же они, несомненно, являлись единомышленниками и людьми, духовно близкими между собою. Собственно, писала дама… а дошли ли ее послания по адресу? Кстати, адреса сего указано не было. Можно догадаться, что отправлять письма намеревались с нарочным, сначала сухопутным, а потом морским путем в Англию. Нарочный сей должен был знать, кому доставить корреспонденцию. Но вот доставил ли он ее? Вопрос!