- Ксюш, я с тобой, сколько нужно, - произнес Костя.
- Спасибо, - искренне прошептала Ксения, стараясь не встречаться с ним взглядом.
Слишком много потрясений произошло за столь краткий срок. И пусть Меркулов пока ничего не просил, ничего не требовал взамен, но между ними уже образовалась стеклянная преграда, готовая треснуть в любой момент и поранить острыми осколками. Ксении не хотелось терять друга, который в нынешних обстоятельствах оставался единственным близким человеком в большом и таком холодном городе.
Если раньше она думала, что не сможет существовать в мегаполисе, зная, что Вадим ездит по улицам, ходит по тротуарам без нее, то сейчас она пошла бы на любое безумство, заключила бы сделку с любой силой, лишь бы он просто был, дышал с ней одним воздухом, косо улыбался и с интересом рассматривал поклонниц, дарящих цветы на ступенях театра.
Но, увы, это было, конечно же, не возможно. Пора смириться, принять, но не забыть. Да и как можно выбросить из памяти мужчину, от прикосновений которого она сгорала, словно ведьма на костре? Того, кто дал пьянящее чувство свободы, помог стать собой, наплевав на все общественные ограничения и порицания? Ответов не было.
Ксения легла, свернулась калачиком, притянув колени к груди, закрыла глаза. Девушка почувствовала, как Костя накрыл ее теплым пледом, еще раз провел рукой по волосам, но это уже было не с ней, осталось с другой стороны реальности. Удивительно, но сон мгновенно забрал ее с собой, увел по тайным тропам. Ксении удалось забыться, не думать о том, что принесет ей новое утро, и как начинать жить заново, возвращаясь к суетным делам и заботам. Ее поглотила липкая вата забытья.
========== Поворот девятый ==========
Пять дней прошли, словно в чаду, не оставив в памяти видимых различий между собой, соединившись в один сплошной ком. Ксения просто лежала на диване, смотрела в одну точку, пытаясь понять, как существовать дальше в городе, где нет больше Вадима, а есть лишь серое небо, плачущее дождями, люди, несущиеся по улицам сплошным потоком, лужи на асфальте и мелочные дела, складывающиеся в основу бытия. Ей предстояло вновь вернуться к прежнему ритму жизни, но апатия по-прежнему не уходила, сдавливала сердце бетонной плитой.
Костя пытался растормошить интерес к происходящему, завязывал с ней пустопорожние беседы, лишь бы она не замыкалась в себе, однако Ксения лишь безучастно кивала в ответ. Вместо каких-либо связных мыслей у нее в голове царил хаос из обрывочных воспоминаний: жаркий шепот, неистовые ласки, сладкая истома и трепет тела, лукавство, затаенное в синих глазах и иглы крошеного льда в пристальном взгляде. Вадим заполнил всю ее суть, как прежде. Но сейчас он был призраком, бестелесным духом, который не мог прийти, вновь наполнить смыслом будни.
Метлицкий, как бриллиант, на гранях которого всеми цветами играет радуга, раскрашивал жизнь, каждый раз удивлял, наполнял невообразимыми чувствами, зачастую полярными, противоположными и пугающими, но всегда яркими. И вот, с его уходом окружающий мир стал блеклым, как дождливый сентябрь, накрывший Москву сыростью и опавшей бурой листвой.
Ксения сидела у окна, водила пальцем по стеклу, следила за дождевыми каплями, медленно стекавшими на козырек подоконника с обратной стороны. Она наблюдала, как деревья роняют листья, на неровном асфальте образовываются лужи, а в песочнице мокнет забытый кем-то из ребятни плюшевый мишка.
Плакать сил больше не было. Казалось, что в глазах вместо слез застыли острые кристаллики льда, царапавшие веки, оставляющие рваные раны на сердце, которое по-прежнему гнало теплую кровь по венам.
Воспоминания вихрем роились в голове, вновь и вновь прокручивая слова, сказанные Вадиму. Она обещала, что начнет всё сначала, что будет жить, не станет бросать вызов судьбе. Когда-то на морском берегу Ксения согласилась с мужчиной, а теперь не знала, как не предать его память и где взять стимул для выполнения клятвы, сорвавшейся с немеющих от поцелуев губ.
Через пару дней начнутся занятия в университете. Подумать только, когда-то ей казалось, что несданный зачет - целая трагедия, потрясение основ бытия. Теперь же Ксения не знала, как сможет вернуться к друзьям, слушать их беспечные беседы. Она понимала, что их простой уклад жизни бесконечно далек, ей будет трудно вновь стать своей, захотеть узнавать что-то новое.
Когда-то знания, которые получала девушка на лекциях, пьянили, заставляли испытывать азарт, порождали интерес, будили амбиции достижений. Теперь же то всё казалось ненужным, неважным и минутным, но лишь обещание, данное августовской ночью, точно якорь, удерживало Ксению на грешной земле. Она стала собственной тенью, которая потерялась среди стен боли и тоски.