Лабиринты надежд

— Э-э… — Сид отступил в сторону, давая возможность выйти пассажирам из спустившегося лифта. Бонован отошел вместе с ним. — Я разыскиваю Лару уже несколько дней. Мы познакомились в Лос-Анджелесе на встрече участников фонда содействия молодым дарованиям. Я пианист. (О существовании и работе этого фонда Сид узнал опять-таки из материалов конференции и успел блестяще, как он считал, сымпровизировать.) Видите ли…

— Вижу, — мрачно отрубил Серж. — Сочувствую, ничем помочь не могу. Она уехала.

— В Москву?! — Нарочито ужаснулся Сид, зная наверняка, что Лара махнула в другую сторону.

— Увы, друг мой, ваша приятельница не торопится домой.

— Возможно, какие-то дела, связанные с вашим симпозиумом? — Подсказал Сид.

— Связанные с некими другими моментами. — Оглядев пытливого пианиста ещё раз, Серж усмехнулся. — Могу подбросить кой-какую идейку… Хм-м… А почему бы и нет? Вы американец, коллега? Тогда, естественно, ничего не знаете о курортном местечке Ди Гварди. Это чудесное озеро. Сейчас там в разгаре сезон. Все цветет и пахнет. Я лично посоветовал синьоре Решетовой слегка отвлечься от дел. Видите л, мой юный друг, красивые женщины иногда нуждаются в хорошем отдыхе.

Сид уловил ехидный подтекст в репликах толстяка, но упорно шарил под простака. С очевидностью, кавалер Лары принял молодого американца за поклонника своей пассии. И, похоже, они в самом деле расстались. Отсюда и коньячный дух, и мешки под злыми, пьяными глазами. Бедолаге не повезло. Плевать на эмоции, главное — полученная информация.

Утром, купив в привокзальном магазинчике зонт, Сид отбыл в указанное место. И тут уже окончательно растерялся. Найти даму, пусть даже весьма яркую, в десятках отельчиков и пансионатов, окружающих озеро, заведомо безнадежное дело. Тем более, что гипотеза толстяка достаточно хлипкая, а дама, скорее всего, записалась в отеле под чужой фамилией. В таких местах люди предпочитают менять облик, имя. привычки. Особенно, женщины. Сиду не надо было лишний раз объяснять, чем славится это чудесное местечко. Достаточно было поймать красноречивые взгляды одиноких путешественниц, брошенные на него, отметить специфику маленьких пансионатов, прячущихся в сосновой роще, обилие увеселительных заведений и рассмотреть всего одну пару, встретившуюся в холле отеля. Так, вероятно, выглядел сам Сидней, когда в живописном местечке на западе Калифорнии познакомился с Гретой. Ему было всего двадцать, он уже отвалялся в больнице после аварии на трассе моторалли и согласился составить компанию симпатичному парню Вашеку Кински, с которым познакомился в больничном скверике.

— Жаль, танцор теперь из тебя хреновый, — сказал глядя на волокущегося с костылем Сида выгоревший загорелый блондин с тонким лицом, во вкусе героинь немого кино. Так обычно выглядят люди, побывавшие на солнечном курорте. Правая рука у него висела на привязи.

— А ты не сможешь вертеть руль, — мрачно заметил Сид.

Они разговорились. Оказалось, что Вашек и в самом деле был доставлен в травматологический госпиталь прямо с лыжного курорта, где работал танцором в ночном клубе.

— Третий год там на сезонной работе — все лето вкалываю и две недели зимой. Вообще-то я учусь, хочу стать юристом. У матери хореографическая школа в Бостоне, а я на неё положил. На школу, то есть. Хватит, с пяти лет насмотрелся. Гомики и прочая дребедень.

— Не люблю голубых, — вставил Сид. — Меня-то как раз заставляли петь.

— Там тоже педрилы? Гнилые места — шоу и всякая богемная блевотина. Другое дело — прокуратура.

— Так зачем же ты в клуб таскаешься? Мог бы заборы красить, тачку водить.

— Не умею. И вообще, привязан к легким деньгам. Думаю, они друг-друга здорово нейтрализуют и подзаряжают — юриспруденция и шоу. Накручу задницей летом, и с таким кайфом в библиотеке сижу! А весной, после сессии и всяких там поправок к конституции — в горы тянет, к сцене, огням прожекторов. Гибрид я. Плод незаконно любви копа и балерины.

— А я — неудачник. — Сид с легкостью выложил новому знакомому свою историю.

— Н-да… Настрадался ты, парень… — Огрочился Вашек. — Может, тебе к священнику зачастить? Исповедь там, причастие, обеты всякие…

— Успею. Мне пора ноги разрабатывать. Доктор кручинился, что мне к инвалидному креслу привыкать придется. А я, погляди… — Сид отбросил костыли и на плохо гнущихся ногах начал топать по аллее. — Не слабо, а?

— Впечатляет… — Вашек скривился. — Хотя… Ты Патрика Суэйзи знаешь? Ну, танцора, что блеснул в «Грязных танцах»? Так у него — фатальная непруха. Вначале руку сломал в аварии, а недавно на съемках — он не терпит дублеров — понесся на лошади прямо в дерево. Чтобы не снесло башку, выставил вперед ноги… Сложнейший перелом. Железки в ходилки вставили. Он оклемался и снова за свое. Танцует. Говорит, — это лучший тренинг для всех, кто хочет вернуть себе движение.

— Думаешь, стоит попробовать?

— Почему нет? Я мамочкин сынок, — танцевать могу научить даже паралитика. Начнем сегодня же, идет? С инвалидами работаю бесплатно.