Лабиринты памяти

По-прежнему молчащий Стэнли остановил машину возле хорошенького небольшого особняка. Два этажа, небольшая мансарда, желтые стены кое-где расписаны узорами. Аккуратный, пестрящий цветами палисадник за невысоким забором. Уютное и надежное убежище. Если бы Мелисса хоть раз представила себе дом, до того, как увидела его, он был бы именно таким. Ей хотелось обнять весь мир — о большем она не могла и мечтать. И если внутри дом окажется таким же, как снаружи, то ей не придется открывать себя заново — она и так великолепно знает, чего хочет!

Мелисса, смеясь от переполнившей ее радости, предложила Стэнли и Трэвору выпить чашечку кофе. Если таковой, разумеется, найдется в ее доме. Но Трэвор собирался найти номер в гостинице, а Стэнли с кривой улыбкой сообщил, что у него дела, да и мешать Мелиссе осваивать дом он совершенно не хочет.

Девушка поблагодарила обоих за помощь и тут же вспомнила об одной досадной мелочи: где-то в далекой Италии она потеряла ключи от дома. Вот смех-то! Наверное, такая у нее судьба — постоянно попадать в нелепейшие ситуации. На деревянном заборе, окрашенном в светло-кофейный цвет, немедленно обнаружилась кнопка звонка, на которую Млисс тут же и нажала. Не исключено, что в доме кто-то может оказаться. Дом не ответил на треньканье и признаков жизни не обнаружил.

Поэтому Трэвору и Стэнли пришлось исполнять роль взломщиков. Мужчины изрядно попыхтели, справившись сначала с забором, а затем с неподатливым домашним замком. Их усилия были вознаграждены — счастливая Мелисса наконец-то вступила в свои владения. Трэвор пообещал заехать вечером, а Стэнли пробормотал что-то невнятное в ответ на приглашение как-нибудь заехать в гости, окончательно убедив Трэвора в том, что имел на Млисс какие-то виды.

Оставшись в одиночестве, Млисс смогла оглядеться. Журнальный столик в маленькой комнате, которая располагалась слева от гостиной, был завален книгами, листами бумаги, авторучками, карандашами и прочими канцелярскими принадлежностями. На большом столе располагались небольшой компьютер и принтер, которые Мелисса едва ли могла хотя бы включить. А месяц назад она даже умела этим пользоваться! Кажется, маленькая комната служила для нее рабочим кабинетом.

Что же все-таки она пишет? Мелисса взяла со стола один из небрежно брошенных листов. «Холодный ветер, суетливый дождь. Он идет потусклой улице, освещенной призрачными бликами единственного фонаря…». Кажется, начало какого-то рассказа. Она взяла другой листок, одиноко лежащий на белой поверхности принтера. «Перламутровый полдень на плоскости лета…». Стихи и проза, проза и стихи… Вот чем она, оказывается, занимается. Что ж, недурно. Только сможет ли она писать после того, что с ней произошло? Мелисса вспомнила образы, пришедшие ей на ум в итальянской клинике. Фиолетовое отчаянье — вот, оказывается, откуда оно взялось. Она так мыслила, потому что писала. Но что будет теперь? Не ушел ли ее талант, если таковой, конечно, был, туда же, куда и память? Но прочь, грусть. Теперь она обрела дом, который поможет ей найти себя, потерявшуюся в лабиринтах памяти.

Мелисса продолжила осмотр домашних достопримечательностей. Гостиная, которую она пропустила, почему-то первым же делом отправившись в рабочий кабинет (может, по инерции?), оказалась довольно приятной мягкой комнатой, состоящей из ворсистых диванов, пушистых подушек и пухлых пуфов, покрытых искусственным мехом. «Мягкая комната», как сразу же и окрестила ее Мелисса. Пол был застелен огромным лохматым ковром, смахивающим на сребристую шкуру какого-то крупного зверя. По углам гостиной из больших горшков выпускали свои лапы-листья зеленые комнатные растения. Мелисса присела на пол и потрогала шкуру-ковер. Руки погрузились в мягкий искусственный мех, серебрившийся в полумраке гостиной. Девушка встала, подошла к окну и, дернув кисточку, одним движением раздвинула бледно-голубые шторы. Вечернее солнце ворвалось в комнату розовыми лучами. Мелисса открыла окно и впустила в пыльную гостиную пропахший цветами и травами воздух Ричмонда.

Справа от гостиной располагались кухня и ванная. Маленькая чистая кухонька состояла из деревянных шкафчиков с множеством дверок. Холодильник был забит консервированными продуктами. Складывалось впечатление, что исключительно ими и питалась ленивая хозяйка.

Мелисса поднялась на второй этаж, попутно рассматривая затейливую резьбу деревянных перил — сделано на совесть и талантливо. Стебли вырезанных цветов сплетались друг с другом, образуя причудливые узоры, на деревянных листьях виднелись тонкие прожилки, сделанные умелой рукой мастера. Колдовство, да и только!