Лабиринты тьмы (СИ)

Не знаю, было ли это ошибкой — вернуться сюда? Но теперь, рядом с Дрэгоном я почувствовала, что смогу хотя бы ненадолго расслабиться и позволить себе быть немного слабой. Странное желание, учитывая, через что я прошла, и что совершила. Возможно ли, что в жизни каждой женщины наступает момент, когда она хочет просто жить рядом с тем, кого любит, чувствовать себя защищенной, спокойной, уверенной в себе? Поймав себя на столь несвойственном мне ощущении, я задалась вопросом — возможно, это и есть зрелость моей древней сущности?

В Ониксовом Замке все еще видны были следы борьбы и разрушения, хотя постепенно все приводилось в порядок. Я не захотела чтобы малыш возвращался в комнату, откуда его похитили, поэтому, устроив его там, где жила когда-то до того, как Дрэгон вошел в мою жизнь, я окружила весь коридор и примыкавшие помещения защитой, вложив в нее всю силу, которой располагала. Теперь сюда смогут войти лишь я и Дрэгон.

Убаюкивая Виктора, я смотрела на его расслабленное улыбающееся личико, и беззвучно плакала, точно не понимая почему. Скорее всего, это была запоздалая реакция на то, через что пришлось пройти, на страх, за судьбу сына. А еще было то, на что трудно закрыть глаза и продолжать жить дальше, будто ничего не произошло. Как же мне хотелось забыть о том, что я узнала о происхождении Виктора. Мне нужно было обдумать, как поступить, прийти в себя и собраться с силами. Но, Боже мой! Как же это трудно — своими руками разрушить собственную жизнь!

Повинуясь неуловимому желанию я спустилась вниз — когда-то именно здесь я провела много времени в поисках ответов на незаданные Ньярлатхоту вопросы. Где ты сейчас, мой строгий наставник? Неужели Майрос удалось оборвать твою долгую жизнь?

— Мы всегда отрицаем очевидное, если оно противоречит нашим желаниям.

Вскрикнув, я резко обернулась на знакомый голос:

— Ты здесь? Я боялась… я думала — тебя убили.

— Как видишь. Я все еще жив.

— Но как?

— Для меня нападение не было неожиданностью, — ошарашил он меня.

— Ты хочешь сказать…, - мой голос сорвался, — ты говоришь, что ждал Майрос? И никого не предупредил? Не защитил?

— То, чему суждено было произойти — произойдет. К чему оттягивать неизбежное?

— Ты говоришь как Жрецы Ориона! Не может быть! Я не верю, что мой учитель мог так низко поступить с теми, кто мне дорог.

— Твоя ошибка в том, что ты всегда измеряла окружающих тебя с позиции человеческого существа. Но ты ошиблась. Мы — не люди, и никогда ими не были. Пусть Хок живет на Земле, считая ее своим вторым домом, а Нами изо всех сил играет роль наперсницы и подруги — мы другие. Ты не хочешь этого осознавать. Было время, когда я опасался, что твоя человеческая суть возьмет вверх над разумом Древней. Но это не делало тебя слабой — наоборот. Возможно, окажись ты Древней с рождения, не знающей о том, что способны чувствовать люди, то не продержалась бы так долго, ломая планы врагов, учась на ошибках и постигая мудрость жизни. Но всему приходит конец. Я создал достойную замену Азазоту и Вуалу и горжусь тем, что мне выпала честь быть твоим наставником.

— Звучит как прощание.

— Это и есть прощание, Нисса. Как ты думаешь — сколько времени ты сможешь избегать того, что тебе предначертано судьбой?

— Разве стать Искрой и погрузить миры во тьму и есть мое предназначение?

— Ты всегда стремилась жить одним днем, не считаясь с тем, что ошибки прожитого исправить нелегко. Как долго ты сможешь контролировать то, что скрыто в тебе? Сколько месяцев, лет, веков, должно пройти, чтобы ты поняла — невозможно игнорировать собственное я, каким бы чуждым тебе самой оно не казалось. Источник могущества всегда притягателен для тех, кто способен его почувствовать. Кто знает, возможно, что тех, кто находится рядом с тобой, притянул именно он. Они чувствуют в тебе то, чего не понимают, это привлекает их, завораживает, даря несбыточные надежды и мечты. Но разве холодный Источник способен на чувства?

— Ты говоришь обо мне так, как будто я бесчувственный предмет желания всех окружающих.

— А разве ты никогда не замечала, насколько ты притягательна для других?

— Ты хочешь сказать — то происходит у меня с Дрэгоном всего лишь его реакция на силу, заключенную во мне?

— Кто знает, дитя, — склонив голову, Ньярлатхот смотрел в одну точку, будто готовясь нанести мне следующий удар.

— Возрождение Ориона никогда не представляло угрозы для нас. Эдар не стал бы создавать Звезду, не будь он уверен, что это остановит нечто большее, чем попытка уцелевшей горстки выживших спасти свой мир.

— Но что тогда? Почему этот Источник так опасен?

— Потому что Источник — ключ к тому, что существует за гранью нашего понимания. Никто не знает, что может войти в двери, которые ты откроешь.

— Ты говоришь мне о новой угрозе, заранее предрекая поражение?

— Разве можно считать поражением то, что уже давно предопределено свыше? — нахмурившись, наставник взял в руки Аль-тьер-тон, — иногда я жалею о том, что Пророк способен лишь наблюдать, не имея возможности влиять.

— Но ты же влиял! — возразила я, — ты заставил Азазота выбрать меня!