Лабиринты тьмы (СИ)

Посмотрев последний раз на спящего младенца, Дрэгон покинул комнату. Он не знал точно — сможет ли когда-нибудь увидеть своего сына, но другого выхода не видел. Прошла неделя после ее смерти, и он продолжал скатываться в пропасть отчаяния и устал от бесконечных попыток его удержать на краю. Слова 'ничего нельзя изменить' будили в нем ярость. Но он держал себя в руках, ради сына. С присущем ему даром убеждения, уговорив Нами присмотреть за Виктором, Дрэгон оставил Лэнг и скрылся в неизвестном направлении. Никто ни знал, куда он направился и когда его ожидать, но он появлялся чтобы увидеть Виктора и в очередной раз поругавшись с Ньярлатхотом, исчезал снова.

— Куда он исчезал? Что пытался сделать?

— Вернуть тебя, глупая, — насмешливо сказала Нами.

— Но он считал меня мертвой! Оттуда не возвращаются.

— Ты, помнится, доказала обратное. Но нашему Владыке нужен был Йог-сотхотх.

— Он пытался повернуть время вспять, — обреченно выдавила я, — но как Дрэгон собирался наполнить Врата?

Запнувшись, я уставилась в мудрые все понимающие глаза Нами.

— Не может быть!

— Может. Ты даже не представляешь себе, на что способен этот Владыка, когда он в отчаянии. Бывали моменты, когда я не решалась встретиться с ним лицом к лицу. Но он почти не разговаривал с обитателями Ониксового замка — приходил, забирал сына, проводил с ним какое-то время, а потом исчезал снова. Мы не знали, никто не знал. Владыки держали все в строжайшей тайне…

— Не знали чего? — я уже догадывалась, что ответ не придется мне по душе.

— До нас дошли слухи, что твой нарин пытался уничтожить отдаленный мир на окраине обитаемого ареала. За это его объявили вне закона в Тэрранусе.

Честно сказать — не ожидала. Нет конечно, я не рассчитывала, что он смирится, но все же… А на что я рассчитывала? Он мужчина, отец моего ребенка. Неужели я ждала, что он сложит руки и покорится судьбе? Наверное, в тот момент мне проще было думать именно так, а не иначе. А может быть, я не до конца понимала глубину его чувств? Не верно оценила, не поняла, бросила его один на один… или может быть я просто много на себя взяла?

— Что с тобой произошло? — осторожно спросила Нами.

— Я умерла. А когда воскресла — оказалась рядом с Тирэном, Повелителем Мира Темной звезды.

— Хок признался, на что тебе пришлось пойти ради сына. Но зачем это было нужно Тирэну?

— Не знаю, Нами. Я жила в Даринии два года, мечтала вырваться оттуда любой ценой — лгала, притворялась, играла, но я так и не смогла понять — что движет Повелителем.

— Он… — опять эта неловкая заминка, так несвойственная моей подруге, — он тебя изнасиловал?

— В той ситуации в которую я попала, можно сказать, что это была ночь любви. Я пыталась его убить, за что провела взаперти много лун. А потом мне стало известно, что Тирэн мучает и насилует девушек, чем-то похожих на меня.

— И ты тут же поспешила прикрыть их собственным телом? — иронично спросила Нами.

— И я тут же поняла, что каждая новая жертва приближает его ко мне.

— Скажи мне, — замялась Древняя, — в ту ночь он сделал тебе больно? Издевался над тобой?

— Нет, — я запнулась, — он меня не калечил, если ты об этом. И давай прекратим этот разговор.

— Извини, — смутилась Нами, — я должна была понять, что воспоминания причиняют тебе боль.

Я встала и вышла из беседки:

— Мне нужно к сыну.

Квазар

Рассеянный взгляд Диаза уперся в потолок, скользнул по грязной стене и нашел причину, заставившую его очнуться — Повелитель. Он был слишком беспечным, не внял предупреждению Наместника и теперь расплачивался за это сполна.

Диаз помнил себя в лесу, возле сгоревшего Храма, вспышку и удар, после чего сознание покинуло его, по-видимому, надолго.

— Очнулся, — констатировал Тирэн, — что же, пришло время ответить на кое-какие вопросы.

— Нам не о чем говорить, мерзавец, — выдавил Диаз, стараясь справиться с изматывающей болью.

— Осмелюсь поспорить, — устроившись поудобнее на единственный табурет, Тирэн выжидательно уставился на пленника, — ты вторгся в мои владения, пытался убить, выкрал мою лаэр-кони. Думаю, тебе есть о чем мне рассказать. Ты можешь сделать это по своей воле, а можешь, подчиняясь моей.

Лэнг

Виктор катал по полу Аль-тьер-тоны, бурно веселясь, когда они сталкивались друг с другом, это натолкнуло меня на мысль, что проблем со спортом у малыша в будущем не предвидится. Наблюдая за детским восторгом сына и ловя на себя его взгляд, я пыталась обдумать наш с Наставником разговор. Нет, никаких вселенских тайн от передо мной не раскрыл, злодея на блюдечке не преподнес, правых от виноватых не отделил… Но этот разговор меня насторожил. В большей мере он касался не тех событий, которые грозили привести мир к краху, а меня, моих чувств, опасений, сомнений. Ньярлатхота почти не интересовал Тирэн, как будто он знал о нем достаточно, чего нельзя сказать обо мне. Почему такой интерес к моей персоне — да, я долго отсутствовала, кое-что утаила…