Лабиринты ума

Стремление творить – отражение самой Изначальной Природы человека. Это естественное, неотъемлемое качество Природы человека и всех живых существ. Но увы, в непробужденном состоянии это стремление отражения, искаженного неведением. Лишь освободившись от омрачений (загрязнений неведением и клешами) ума, возможно говорить о творчестве как проявлении Изначальной Природы, о творчестве ясного ума, постигшего бодхичитту.

Неведение относительно нашей исконной природы и субстанциализация нашего относительного временного «я», вера в самостоятельного, независимого эмпирического субъекта, в его независимость от своей субъект-объектной феноменальной составляющей порождают привязанность к этому призраку-«я»; мы жаждем эгоцентрического «восприятия», испытываем привязанность к «объектному миру», боимся утрат и ненавидим то, что может лишить нас объектов нашей страсти.

Постижение ложности наших представлений ведет нас к избавлению от абсурдной навязчивой привязанности призрака-«я» к миражам–«объектам чувств», а значит, и к избавлению от суетных надежд и страхов, ненависти и жадности, любых «волнений», или реакций на раздражители, будь то удовольствие или отвращение. Причем это не путь к подавлению эмоций и вытеснению желаний, это путь к постижению иллюзорности как объектов, так и субъектов желаний. Легко избавиться от того, чего вовсе не существовало (когда, конечно, ты это полностью осознаешь). Желания снедают всех живых существ, желания неисчерпаемы. Недаром мир живых существ назван в буддизме миром желаний.

Дикий зверь бежит из пущей в пущи,
Краб ползет на берег при луне,
И блуждает ястреб в вышине,—
Голодом и Страстью всемогущей
Все больны – летящий и бегущий,
Плавающий в черной глубине.

(Н. С. Гумилев «Открытие Америки»)

Желания – очень странная штука. Желать чего-либо можно, испытывая в данном предмете недостаток. Голодный хочет есть, не знающий славы – прославиться и т. д. Еще древнегреческие мудрецы знали, что наличие желания – свидетельство недостаточности, несовершенства, неполноценности.

Однако чего желать тому, кто все уже имеет? Возникает новый парадокс. Удовлетворивший все желания оказывается все в том же несовершенном состоянии. Ведь у него уже нет «недостатка». Так можно рассуждать бесконечно, ходя вокруг да около, прихрамывая, но так и остаться без ответа. Как же удовлетворить все желания? И что делать, удовлетворив все желания?

Разрешение загадки таится в более глубокой проблеме и это – вера в наличие самого желающего, испытывающего в чем-то потребность.

Существует принципиальная разница между миром желаний-удовольствий и настоящим счастьем. Иногда эти понятия – «удовлетворенность» и «счастье» – путают и смешивают. Но в действительности это абсолютно разные вещи. Удовлетворенность, комфорт – это состояние временного удовольствия, чувство преходящего насыщения. Это чувство неизбежно проходит, сменяясь новыми желаниями. Желания – неотъемлемая характеристика кармически обусловленного существования, мира причинно-следственного круговорота бытия иллюзорного, эгоцентрического существа. Счастье не зависит от прихотей «желающего» эго, получающего удовольствия или испытывающего страдания неудовлетворенности. Основа настоящего счастья – Мудрость, постижение Глубинной Природы ума.

Пока существует привязанность к делению на «я» и «других», на «мое» и «чужое», пока в сердце царит желание обладать и присваивать, НЕИЗБЕЖНО будут возникать конфликты, соперничество, вовлеченность в круговорот эмоций и страстей. Боль и страдания естественны в таком мире, мире неудовлетворимых желаний.

Еще одно доказательство «вневременного» и «внепространственного» присутствия Мудрости – «случайные» сходства воззрений, которые обнаруживаются в разных культурах.

Теория, раскрывающая основы человеческой психологии, которую в XVII веке предложил английский философ Томас Гоббс, очень напоминает буддийскую интерпретацию возникновения человеческого общества, развивающегося из базовых склонностей и антипатий «алчного эго», о которой шла речь выше.

Вот почему, считает Гоббс, если два человека желают одной и той же вещи, которой, однако, они не могут обладать вдвоем, они становятся врагами. На пути к достижению их цели (которая состоит главным образом в сохранении жизни, а иногда в одном лишь наслаждении) они стараются погубить или покорить друг друга.