Лабиринты забытых дорог

— А чего входить, чтобы говорить? – усмехнулась женщина – вот он Глава! Геор, она мне нравится. А тебе? Хотел бы провести с ней ночь? Ладно, ладно – кто бы ещё ей позволил! – женщины позади рассмеялись, особенно одна, со шрамом. Она покачала головой и как‑то насмешливо посмотрела на Амелу – видимо уже прощалась с дерзкой девчонкой.

— Устра, ну ты чего придумала? – сморщился Глава – с ребёнком драться? Она же против тебя, как младенец! Эй, букашка, одумайся – моя старшая жена лучшая фехтовальщица Эстога! Думаешь зря она старшая жена Главы? А кто твой мужчина? Свей Заран? Что он, не мог найти себе женщину посолиднее, не такого глиста, как ты?

Амела шагнула к мужчине и засветила ему звонкую пощёчину, от которой голова Главы мотнулась, как мяч на верёвочке. Секунду он стоял молча, застыв, как ледяной столб, затем рванул с пояса боевой топор:

— Убью!

Нед уже приготовился метнуть в главу нож, когда тот замер, глядя на бесстрашную воительницу и вернул топор на место:

— Мда. Девочка‑то как огненный дракон! (Нед замер, не поверив ушам! Дракон?!) Хотел бы я оказаться с ней в постели!

— Не окажешься! – процедила Устра, изменившись в лице – я её убью. Дура, ты сама выбрала – и теперь ты умрёшь. Ты оскорбила меня, ударив моего мужа! И ты сама выбрала условия – пока кто‑то из бойцов не сможет продолжать бой. Я отрублю тебе глупую детскую башку, а потом буду скакать на твоём мужчине, оседлаю, опробую – так ли он хорош, как ты говоришь! А может даже зачну от него ребёнка! А ты будешь гнить, выйдя дерьмом из лис–падальщиц!

— Хватит болтать! – сурово отрезала Амела – биться, значит биться.

— Хорошо – пожала плечами женщина – снимай свою иноземную курточку, чтобы не попортить – я отдам её Ниссе, моей сестре. Ей ещё десять лет, как раз налезет. Не будь вредной, сними, не порть хорошую вещь!

— А может тебе раздеться? – предложила Амела – догола! Чтобы и штаны не повредить, и трусы! Я буду хранить твои трусы, как флаг! Прикреплю их к моему мячу, и всем буду показывать – вот мол, какую простыню таскала эта женщина! Её задница в дверь не пролазила!

Женщины вокруг Устры рассмеялись, объект оскорбления – тоже, а усатый воин, тяжело вздохнув, пробормотал:

— Вот терпеть не могу эти женские дела! Ну зачем перед поединком всегда так много болтовни? Нет бы – выйти, отрубить голову и пойти пить бражку, как делают все мужчины! Нет – они будут поливать друг друга грязью, развлекаться, придумывая новые и новые оскорбления, а потом три раза дрыгнут своими железками – и все! Закончилось! Такое ощущение, что вы, женщины, ваши поединки только для того и делаете, чтобы языком потрепать!

— Ты ничего не понимаешь! – пренебрежительно фыркнула Устра – не всё в мире решается топором и членом, нужно ещё и голову иметь! Жаль, девочка, что мне придётся тебя убить. Ты умеешь орудовать язычком, он у тебя остёр. Мужчины – они годятся только для войны. Вот там они на высоте! А в мирной жизни – от них прок только в постели, да и то – нужно хорошо постараться, чтобы разогреть их как следует! Ну ладно, давай‑ка к делу, а то наши мужчины уже заскучали. Кстати – ты всех своих мужчин попробовала? Кроме твоего – кого бы ещё посоветовала? Вот тот, черномазый мне нравится… у такого громадины всё должно быть большое. А курточку и правда сними – удобнее будет биться. Я тоже сниму, не переживай…

Амела повернулась и подошла к Неду, напряжённо следящему за происходящим. Он держался за рукоять меча, и рука его побелела от той силы, с которой он её сдавил.

— Ты с ума сошла?! Ты зачем это сделала? – яростно прошептал он – у тебя что, мозг вытек? А если она тебя убьёт? Мне что делать? Или покалечит? Мы их убьём, да, а потом что? Тебя‑то я уже не верну!

— А ты расстроишься? – улыбнулась Амела – не переживай, она меня не одолеет. Я же внучка своего дедушки, забыл? Меня так просто не взять!

— Смотри, не убей её – смирился Нед – тоже проблемы будут…

— Не будут – вмешался Бордонар – не слушай его! Вали бабу наповал! Будешь её беречь – можешь проиграть бой! Она‑то намерена тебя убить! Кстати сказать – всё то, что на ней, если ты выиграешь, будет принадлежать тебе. Как и то, что на тебе, будет принадлежать ей – если ты проиграешь. В том числе и оружие. А оно тут очень, очень дорого. И никто нас за её смерть преследовать не будет – это я вам как учёный говорю! Смерть на поединке – воля богов!

— Хмм… раз так – убей её, без изысков и танцев с мечами, хорошо? Пообещай мне, что ты не будешь затягивать бой! – Нед посмотрел в глаза Амеле, и та ободряюще улыбнулась:

— Постараюсь. Тут уж – как получится.

Амела скинула курточку, оставшись в одной белой рубахе, отороченной кружевами, вынула ножны из‑за пояса, достав оттуда свои мечи, и вышла вперёд, к Устре, спокойно ожидающей возле своей группы. Увидев Амелу, женщина усмехнулась и покачав головой, сказала:

— Нужно было тебе в куртке драться, а то мне и правда кажется, что я убиваю ребёнка! Так‑то я не против прибить какого‑нибудь шаловливого поганца, но все‑таки мало чести!