Лаборатория

— О, Господи, — простонал Сол и демонстративно лег на землю. — Как мне надоели греки с их буйной фантазией, а вместе с ними и авторы этой игры. Драконы, сфинксы, Сциллы, циклопы, гидры, медузы горгоны, минотавры, в общем, внушительная компания тварей, при виде которых бросает в дрожь. И назревает вполне легитимный вопрос: на кой черт все это надо и когда все это закончится.

Я не задавалась такими вопросами. Я потеряла счет времени, выполняя бесконечную череду несвязанных друг с другом заданий, требующих концентрации всех умственных и физических сил. Не говоря уж о том, что с каждым разом они становились все сложнее и опаснее. Да, да, опаснее: мы с Нортоном не раз калечились во время схватки с очередным чудовищем, и речь идет не о паре-тройке синяков и ссадин, а о вывихах и переломах рук и ног, колотых, резаных, рубленых ранах, черепно-мозговых травмах и т. д. и т. п. Как только задание логически заканчивалось, мы, как по волшебству выздоравливали, но память о дикой, сводящей с ума боли, увы, оставалась.

Но самое страшное было то, что я все чаще забывала, что это — просто ви-игра. Правдоподобность происходящего, постоянное напряжение и всевозрастающая усталость сделали свое дело — мое прошлое до ви-игры вспоминалось, как призрачный сон, а моим настоящим стал мир, в котором я и Сол вместе преодолеваем очередное препятствие, рискуя собой.

Я попробовала приподнять или сдвинуть диск с места, но ничего не получилось. Сол, продолжавший бормотать себе под нос проклятия в адрес Гомера, Софокла, Еврипида и их современных поклонников, присоединился ко мне. Металлическая штуковина оказалась крышкой, закрывавшей аккуратную круглую скважину в земле; к стенке скважины крепилась лестница. Мы заглянули в этот своеобразный колодец и увидели далеко внизу слабый мерцающий свет.

— Придется лезть туда, — обреченно сказал мой спутник и полез вниз; я последовала его примеру. Добравшись до дна колодца, мы обнаружили, что стоим в огромной круглой пещере, освещенной множеством факелов, встроенных в стены и образующих огненный круг. Стены этого диковинного сооружения украшали многочисленные фрески. С десяток подземных коридоров, также освещенных, вели из пещеры во все направления.

— Все ясно, — сказал Сол, когда мы закончили осмотр пещеры. — Это лабиринт, где живет приятный парень, нарисованный на крышке люка. А фрески рассказывают неучам историю создателя лабиринта, непревзойденного мастера всяческих наук и неудачливого интригана Дедала.

— Куда пойдем? — спросила я.

— Да куда хочешь. Не все ли равно? Насколько мне помнится, визитёры попадали в нежные объятия минотавра, куда бы они не шли.

— Тогда пойдем вон туда, — я указала на один из выходов из пещеры и двинулась в этом направлении.

— Постой! Здесь что-то не так.

— Что ты имеешь ввиду?

— Оружие. Во всех предыдущих заданиях у нас было оружие, которым мы пользовались согласно мифу. Дракона ты зашибла валуном, циклопа я ослепил копьем, гидре мы отрубали головы и прижигали факелами шеи. А здесь у нас ничего нет. А ведь мы не просто должны будем убить зверя, но еще и найти выход из лабиринта.

— Нить и меч, которые Ариадна тайком передала Тесею…

— И которых у нас нет.

Сол подергал массивную подставку для факела.

— Встроено намертво, — мрачно сообщил он — Жаль, из этого канделябра вышло бы неплохое оружие. Мы должны внимательно здесь все осмотреть и найти хоть что-то полезное для нас. Может где-то завалялся кинжал или клубок ниток. На худой конец сойдет камень с острыми краями.

Мы обошли пещеру и заглянули во все коридоры, но ничего не нашли.

— Есть идеи? — уныло спросил Нортон: — Я не пойду в логово монстра, не имея ни одного козыря на руках. Он прикончит нас в два счета.

— Но торчать здесь вечно мы тоже не сможем.

— Ты права, — кивнул Сол и закричал так громко, что я вздрогнула от неожиданности:

— Хирон! Выпусти нас отсюда!

Никто не отозвался на эту просьбу.

— Хирон, твою мать! Мы хотим с тобой поговорить!

Снова нет ответа.

— Они даже не считают нужным ответить нам, — с горечью резюмировал Сол и уселся на землю, всем своим видом выражая отчаяние.

— Перестань, Сол. Ты сам когда-то говорил, что это только игра.

— Нет, черт возьми! Это давно перестало быть игрой. Сколько раз мы получали травмы, сколько раз наша жизнь висела на волоске? А когда в последний раз мы видели Хирона? Мы этого даже не помним, а ведь он — единственная наша связь с внешним миром.

— Причем здесь Хирон?

— А притом, что мы предоставлены здесь самим себе. Они, — Сол указал наверх: — Хотят, чтобы это, — Сол обвел рукой вокруг: — Стало нашей единственной реальностью. Они хотят, чтобы мы осознавали, что здесь мы также уязвимы, как и в настоящем мире.

— Но они не посмеют нас убить!

— А что им помешает это сделать? Обо мне, сиротке, и так никто не вспомнит, а твоему отцу вполне искренне выразят соболезнование по поводу безвременной кончины дочери в результате несчастного случая.

— Но зачем им это надо?