Лабрадор Трисон покоряет Голливуд

– Молодец, приятель, я тобой горжусь, – похвалил Кристофер, оторвав взгляд от экрана. Он присел рядом, погладил меня по голове и со знанием дела сказал: – Запомни, Трисон, главное в актёрской профессии – выжать из себя максимум эмоций во время игры, и тогда съёмка не будет казаться такой утомительной. У нас с тобой получилось это сделать. Мы будто заново прожили тот день, только в этот раз я видел своего спасителя сквозь полуприкрытые веки. – Кристофер подмигнул мне. – А когда ты начал нюхать меня и щекотать своим дыханием, я еле сдержался, чтобы не рассмеяться.

Надо же, а я и не заметил этого. Мало того, мне даже в какой-то момент показалось, будто он снова лежит передо мной без сознания. Вот что значит профессиональный актёр.

– Так, снимаем последнюю на сегодня сцену с русскими парнями, – сообщил Кристофер, обращаясь к группе.

По съёмочной площадке прокатился вздох облегчения, а я, услышав его слова, сам не знаю, как сдержался, чтобы не гавкнуть от радости. Вроде бы и отдыхал между съёмками, но всё равно чувствовал невероятную усталость. Я потерялся во времени, совсем не понимая, то ли ещё день на дворе, то ли вечер наступил. Словно мы уже целую вечность находимся в павильоне, а здесь без разницы, какое время суток.

– Мэг, подготовь мне стул и микрофон, – обратился Кристофер к помощнице.

– Хорошо, – кивнула она и умчалась выполнять указание.

Вот кому-кому, а ей точно не позавидуешь. Ладно я снимаюсь в фильме, а она без съёмок носится туда-сюда целый день, наматывая километры по павильону. Хорошо хоть, кроссовки обула, а то женщины – те ещё любительницы надевать каблуки на работу.

Мы спустились с горы, Кристофер уселся в раскладное кресло, стоявшее у центральной камеры, а я расположился рядом.

– Парни: Дюк, Стив, Бен – на площадку, – скомандовал он в микрофон, обращаясь к актёрам. В горнолыжных костюмах, с лыжами и сноубордами наперевес они стояли у подножия склона. – Всем остальным – готовность номер один. Трисон, сядь сюда, – сказал Кристофер и показал на место перед собой.

Я выполнил просьбу и внимательно уставился на него, вывалив язык, чем вызвал улыбки на лицах членов съёмочной группы, вновь собравшихся вокруг оператора. Ей-богу, как будто никогда такого не видели. Это только на первый взгляд может показаться, что мы высовываем язык просто так, от нечего делать. Но причины могут быть разными: быть может, нам жарко, а может, мы просто радуемся. А собаки, которым врезали по физиономии сковородкой, ну, в смысле с плоскими мордами и сплющенными носами, делают так, потому что порой им тяжело дышать. Ну а я просто устал от физических нагрузок, свалившихся на меня после нескольких дней отдыха. Права была Шура, когда говорила, что собака должна постоянно трудиться. Стоит только четвероногому лечь на диван, всё – пиши пропало. Сразу заплывёшь жиром, и болячки полезут, как тараканы. Впрочем, как и у людей.

– Трисон, слушай внимательно, что я буду тебе говорить, запоминай, а потом выполни всё с точностью как я сказал. Хорошо? – спросил Кристофер.

– Ав, – подтвердил я. Мой взгляд невольно упал на Джоан. Она стояла чуть в стороне и умилялась, наблюдая за нами, а в глазах плыла бегущая строка: «Какой хороший пёсик».

– Сейчас мы будем снимать только ту сцену, где ты общаешься с парнями. Начинается она с того, что ты стоишь на склоне и при виде ребят начинаешь отчаянно лаять, только, прошу, не стесняйся, чем громче ты будешь лаять, тем натуральнее всё будет выглядеть. Они подъезжают к тебе, ты продолжаешь неистово гавкать, при этом бежишь к краю склона, смотришь вниз и даёшь им понять, что там кто-то есть, но! – Он поднял вверх указательный палец, сделал паузу, а затем продолжил: – Но туда не спускаешься. Это будет уже в следующем эпизоде. Ты меня понял? – спросил он.

– Ав, – ответил я.

Что ж тут непонятного? Сказал не спускаться, значит, не буду. Вот только бы не забыть, а то ведь могу войти в образ, и все мысли вылетят из головы к чёртовой бабушке.

– Парни будут разговаривать между собой, задавать тебе вопросы, ты, как обычно, отвечаешь в своей манере. Всё понятно? – опять поинтересовался Кристофер.

Да понял я, понял. Он точно меня за тупицу принимает. И, несмотря на своё возмущение по поводу моего интеллекта, от его бесконечных вопросов я не на шутку разволновался и думал лишь о том, как бы не облажаться. Ещё не хватало опозориться перед всей съёмочной группой.

– Отбрось все страхи, если вдруг что-то сделаешь не так, мы переснимем. Не сегодня, так завтра. У нас ещё уйма времени, мы никуда не торопимся. – Кристофер ответил на мучившие меня вопросы. – Самое главное – веди себя так, будто вновь оказался на той горе. Чем естественнее ты будешь себя вести, тем естественней получится дубль. – Он погладил меня по голове. – А теперь давай, приятель, утри нос людям, покажи, как надо работать на съёмочной площадке.