Лада

Лада поправлялась медленно и потом до самой весны постоянно и тяжело болела. Драгоценностей, оставшихся у Никиты, хватило на запасы на зиму и на ремонт дома, больше денег не осталось. Всемила взяли в дружину сразу, а Ратибору отказали. Ему обещали место, но только когда он окончательно оправится от ранения, а на это ушло несколько месяцев. Ратибор хотел было наняться к лесорубам, но Всемил долго с ним по этому поводу ругался, крича что он не против зарабатывать на семью один, но если Ратибор собирается надорваться и вообще слечь, то кормить он его не намерен.

Лада Всемила поддержала, Никита тоже согласился что Ратибору стоит посидеть дома, а чтобы им полегче было, сам пошел к лесорубам.

— Ты пойми, — виновато объяснял он дочери. — Не могу я как раньше работать, не могу.

Лада не настаивала, только горько вздыхала и очень боялась что отец надорвется в лесу или с ним что‑нибудь случится, но про страхи свои только Всемилу рассказывала.

К февралю Ратибор поправился полностью и прошел испытание в дружину. Жить стало полегче, а потом пришла весна.

— Лада, ты дома? — крикнул с улицы Всемил.

— Дома, — отозвалась девушка и вышла на крыльцо. — Ой, — Всемил был не один, рядом с ним у недавно поставленного заборчика стоял кентавр.

— Это Ставр, — представил друга Всемил. — Мы на минутку. Я тут Ставру похвастался что ты пирожки лучше всех печешь, он мне не поверил. Ты их сегодня случайно не делала?

— Делаю как раз, — Лада опасливо посмотрела на приятеля Всемила. Она уже видела кентавров в городе, но издали, близко девушка подходить боялась и восторга «братьев» по их поводу не разделяла.

— Вот и славно, пошли, — Всемил вошел во двор, кентавр следом. — Заходи, — парень открыл для друга дверь.

— Я лучше тут, — покачал головой Ставр. — Домик у вас маленький, мне там не развернуться.

— Точно, — смерив друга и проем взглядом, согласился Всемил. — Лада, тащи пирожки сюда, а не то Ставр нам дом разнесет.

Лада испугалась что кентавр обидится, но тот даже ухом не повел. Девушка вынесла еще горячие пироги с рыбой и морс, что только остыть успел.

— М? Что я говорил? — с набитым ртом поинтересовался Всемил. — Лучше Лады никто пирогов не печет.

— Не болтай, — Лада похлопала подавившегося друга по спине. — И не заставляй меня краснеть, пироги как пироги, любая хозяйка не хуже печет.

— Не любая, — улыбнулся Ставр. — Правда, вкусно. Можно мне еще? — он забрал из миски еще парочку пирогов и с аппетитом съел.

— Повезло тебе, Лада, что я не кентавр, — сказал Всемил, забирая последний пирог. — Они знаешь сколько едят?

— Сомневаюсь что больше чем ты, — усмехнулась девушка и потерла уголок губ, показывая Всемилу что тот испачкался.

— Спасибо, Лада, — Ставр допил остатки морса. — Очень вкусно все. Пошли Всемил, пора нам.

— Пошли, — Всемил чмокнул Ладу в щеку.

— Ты вечером придешь? — Лада проводила Всемила до калитки, где тот лошадь оставил.

— Конечно, и Ратибор придет, он по домашней еде соскучился.

— Хорошо, — Лада улыбнулась. — Жду вас.

Всемил со Ставром ускакали, а Лада покачала головой и пошла в дом. Не понимала она как боги кентавров породить могли? Не человек и не конь, а непонятно что. А еще меньше девушка понимала жен кентавров. Может они и отличные ребята, как Ратибор со Всемилом говорят, но жить с таким и детей от него рожать… И ладно бы детей, кентаврят ведь. Лада тряхнула головой, разгоняя отвратительные ей мысли.

Вечером, после ужина, все сидели на крылечке, Всемил пряжку на ремне чистил, Никита бы, как обычно, погружен в свои мысли, а Ратибор латал кольчугу. Лада наблюдала за ними и улыбалась.

— Да что б тебя, — выругался Ратибор, заметив что кольца кольчуги распаялись еще в одном месте, и принялся чинить ее и там.

— Новую тебе купить надо, — заметила Лада. — Ты эту, почитай каждую неделю латаешь.

— Эта пока послужит, — буркнул Ратибор. — Лада, а ты чего в город не ходишь? — спросил он, чтобы тему перевести. — Там гуляют часто, сходила бы, развлеклась.

— Не хочется мне, — Лада отвела глаза.

— Из‑за Любомира?

— Ратибор, — шикнул Всемил, стукнув брата в бок.

— Лада, Любомир подло с тобой поступил, но времени уже прошло достаточно, хватит тебе горевать, ищи другого парня, который на других красоток заглядываться не станет.

— А есть такие? — горько спросила Лада и ушла в дом.

— Вот что ты делаешь? — возмутился Всемил. — Она ведь плакать будет.

— Всемил, неужели ты не понимаешь, что она теперь просто боится и мужчинам не верит? — ответил Ратибор. — А это не дело, не все такие как Любомир.

— Не надо о покойном плохо говорить, — подал голос Никита. — Что было то было, а что до Лады, так сами ходите и ее с собой берите. Вам тоже пора развлекаться начинать. И не возражай, Ратибор. Даренушку не вернуть, а ты еще молодой, тебе о семье подумать надо.

— А ты, дядь Никита? — спросил Всемил. — Может и ты с нами гулять будешь?

— Я свое уже отгулял, — Никита тяжел вздохнул. — Мне теперь вот Ладушку замуж выдать и помирать можно.

— Ты ей этого не скажи, — Ратибор встал и пошел в дом, чтобы извиниться.

— Лада, — он сел около плачущей девушки. — Ну прости меня. Ты, правда, боишься?