Ладья

– Она была близкой подругой Эвы Перон[22]и имела некоторое отношение к Великому чикагскому пожару[23]. Возможно также, что она владеет перепелом, несущим золотые яйца, и ответственна за четыре землетрясения, произошедших в последнюю пару десятилетий.

Нас провели в специальную приемную, куда попадают важные пассажиры, которые не проходят таможенный досмотр. Эта комната роскошна и сокровенна, здесь не придется толкаться с незнакомцами. Эта комната, в которой тебе приходится ждать, если ты очень могущественна или если ты когда-то напилась в хлам с Иосифом Аримафейским[24]. Или если ты Мик Джаггер.

Естественно, гречанка опаздывала. Мы прибыли спустя полчаса после посадки, но полагаю, если в твоем распоряжении все время мира, ты можешь позволить себе переждать и посадку следующего рейса. А еще успеваешь обучиться искусству эффектного появления. Ингрид как раз описывала три современных культа, поклонявшихся этой женщине, когда она вошла.

Эта коза только прибыла из Милана, где подобрала себе модный наряд и любовника. И то, и другое сейчас находилось при ней. Ее рука обвивала локоть какого-то Адониса, судя по виду, обладавшего интеллектом гладильной доски, а позади них шагало еще двое – пожилая женщина и внушительных размеров австралийский абориген.

Я ожидала увидеть изысканную красавицу, богиню, которая излучала бы достоинство и мудрость веков. Как-никак, это была женщина, которая заключала сделки с ламами и устраивала дуэли с папой римским. Поэтому я опешила, увидев женщину моего роста (не такого уж большого, как тебе прекрасно известно) с пышными осветленными перекисью волосами. Красная помада. Огромные солнечные очки. Сигарета в одной руке. И длинные малинового цвета ногти.

И все равно выглядела она на сорок с небольшим. Не такое уж малое достижение, если учесть, что она прожила дольше самого Мафусаила[25].

– Дорогая моя ладья Томас! – Она пропорхала через всю комнату, наклонилась ко мне и поцеловала меня в каждую щеку, оставив заметный след от помады. У нее был текучий акцент, плавно переходящий от европейского к южноамериканскому. На каждом из ее пальцев было по столько колец, что можно было ввести Энтони в состояние транса.