Ладья

– Привести команду один в действие. Они поступают под командование коня Экхарта. И соблюдать секретность – нужно организовать атаку в жилом районе. Каррадерз из отдела коммуникаций через минуту свяжется с вами и сообщит адрес.

– Есть, мэм.

Она повесила трубку.

– Экхарт, группа захвата готова. Я думаю, что даже если среди баргестов есть предатели, взять тебя они не смогут. Звони мне, если что-нибудь понадобится.

– Отличная работа, Мифани, – похвалил ее конь. – Я впечатлен.

– Спасибо, Джошуа. И еще: никому из Правления больше ни слова. Пока только нас с тобой проверили на имплантаты. У меня есть основания считать, что еще как минимум один человек в Правлении предатель, а мы не можем себе позволить, чтобы Правщики прознали об операции.

– Понял. Но разве все упоминания о Правщиках не передаются слонам, лорду и леди автоматически?

– Сейчас только ты и те, кто рядом со мной, знают, что это связано с Правщиками.

– Тогда буду держать тебя в курсе, – ответил Экхарт. – Давай.

– Удачи. – Мифани закрыла телефон и со вздохом откинулась на спину.

«Я как генерал, – подумала она про себя. – Отправляю других в бой».

Но затем ей пришла другая мысль.

– Ингрид, мы отменили вызов Харпа Каллахана, верно?

– Да, ладья Томас, как только вы попали в куб, – отозвалась Ингрид. – Он вернулся на свой матч по крикету.

– О, хорошо, да, хорошо.

«Наверное. И еще кое-что».

– Эмили, – обратилась она к телохранителю. – Мне, конечно, не стоит и говорить тебе, что все, что ты слышала, должно держаться в строжайшей тайне. Но это очень, очень важно…

38

Мифани просыпалась дважды: сначала когда они сели в вертолет, а потом когда приземлились. Всей толпой они ввалились в лифт Ладейной, после чего прошли в главный вестибюль. Все были изнурены – за исключением пешки Алана, у которого был такой вид, будто он переживал свою минуту славы.

– Ингрид, я пойду переоденусь, – предупредила Мифани, когда они вошли в ее приемную. – А ты посмотри, есть ли какие-нибудь сдвиги и можно ли нам заказать наверх еды? Остальные, подождите пока снаружи, – сказала она Эмили, малышу Алану и оставшемуся громиле. Мифани уже коснулась ручки двери, когда Ингрид позвала ее.

– Ладья Томас, здесь конь Экхарт на связи.

Мифани бросилась к своему столу.

– Это я. Как обстановка? – торопливо спросила она.

– Томас, мы готовимся войти внутрь, – услышала она приглушенный голос Экхарта. – Есть еще что-то, о чем нам следует знать?

– Мы имеем дело с Правщиками, так что лишний раз не рискуйте. Если кто-нибудь вдруг начнет разбухать, убейте его и убедитесь, что он умер, – в последний раз меня так сожрали. И не пытайтесь сохранить что-либо в качестве образцов.

– Хорошо, – ответил конь несколько удивленно.

– Я не шучу, Джошуа. Уничтожайте их до конца, всех, кроме того безкожего урода. Его постарайтесь взять живым.

– Человек без кожи, я передам.

– Буду ждать от тебя новостей. Удачи.

– Спасибо. – И он отключился.

Мифани положила телефон, с надеждой думая, что Экхарт справится и выживет при операции. Затем вошла в кабинет, открыла портрет и устало взглянула на лестницу, что вела в ее квартиру. Но вдруг ее мягкое кресло, стоявшее за столом, показалось ей куда лучшим вариантом.

«Это всего на несколько минут», – подумала она, сбрасывая полусапоги и пересекая кабинет.

Оставаясь в чересчур большом комбинезоне, она споткнулась и врезалась в стол, опрокинув одну из неустойчивых стопок документов. На промокашку обрушилась целая лавина бумаг.

«Ну отлично», – подумала Мифани, устраиваясь в своем кресле.

Затем, откинувшись на спинку, она положила ноги на стол.

«Если они не возьмут этого ободранного Правщика, что мне делать тогда? Как мне, черт возьми, найти этого Эрнста фон Сухтлена?»

Вдруг разозлившись, Мифани взбрыкнула ногами – стопки документов, собранные на столе, все повалились на пол.

– Ладья Томас, у вас все хорошо? – послышался неуверенный голос телохранителя.

– Да, просто раскладываю документы, – отозвалась она.

– Тут принесли еду. Все в приемной.

– Хорошо, иду, – сказала Мифани, со вздохом поднимаясь с кресла. Ее взгляд упал на пол и на валяющиеся канцелярские принадлежности.

Мифани опустилась на колени и сложила бумаги в стопку. Это были не секретные досье, что оставила Томас, а личные дела сотрудников. Вдруг взгляд Мифани упал на один из листов, и она, округлив глаза, зарылась в документы.

В приемной у Ингрид переглядывались Эмили и громила. Из-за двери доносились пронзительные визги, и было слышно, как там вовсю шелестели бумаги. Эмили кивнула на дверь и подняла брови. Охранник покачал головой и решительно поднял подбородок. Немые прения продолжились и могли бы затянуться много дольше, если бы дверь не распахнулась и Мифани не выскочила из кабинета с каменным лицом. Позади нее было видно, что кабинет весь завален бумагами, которые она в ярости разбросала по полу. Ингрид удивленно вскинула голову, а малыш Алан пискнул из своего кресла.

– Созвать Правление, сейчас же, – приказала она Ингрид.

– Ладья Томас? Я… да, сейчас. А как же конь Экхарт? Он же на выезде.