Ладога родная

Командовал нашей авиационной бригадой, входившей в состав оперативной группы, Герой Советского Союза полковник И. Г. Романенко (ныне генерал-лейтенант авиации). Звание Героя Советского Союза ему было присвоено еще в 1940 году. Летчик высшего класса, в совершенстве владеющий техникой и всеми видами боевого применения истребителей, он во всем служил примером для личного состава. Несмотря на свою загруженность, он нередко сам водил своих питомцев в бой и после каждого вылета, а в особенности после каждого боя тщательно разбирал и оценивал поведение каждого летчика во время воздушного боя, вносил существенные коррективы в схему патрулирования.

Летчики считали за честь идти с И. Г. Романенко в одной группе на боевое задание. Даже в самой напряженной боевой обстановке он заставлял летчиков заниматься боевой подготовкой применительно к задачам, которые приходилось решать в воздухе.

Комиссаром бригады был Иван Иванович Сербин — также отличный летчик и прекрасный воздушный боец. Однажды в воздушном поединке у деревни Шалдиха он сбил немецкого аса, награжденного всеми орденами рейха. Комиссар пользовался огромным авторитетом среди личного состава.

Храбрым летчиком был командир 3-го гвардейского полка Герой Советского Союза полковник П. В. Кондратьев. Личный пример командиров частей и комиссаров-летчиков И. П. Лукьянова, Героя Советского Союза М. А. Ефимова заражал летчиков боевым энтузиазмом и поднимал их боевой дух.

Особую цементирующую роль для боевого сплочения коллектива сыграла группа летчиков, вернувшихся с Ханко во главе с Героем Советского Союза Василием Федоровичем Голубевым. Каждый из этой группы имел на своем счету десятки побед в воздушных боях.

Кроме того, в бригаде были опытные кадровые командиры Виктор Рождественский, Александр Мясников, Василий Жарников, Георгий Лагуткин, Теплинский, Шварев, Чепелкин и другие.

При наличии такого крепкого ядра молодое пополнение, прибывающее из училищ, быстро входило в боевой строй. Молодым летчикам рассказывали о героических традициях части, о боевых заслугах их командиров и лучших летчиков, вселяли уверенность в свои силы и поддержку опытных товарищей в тяжелую минуту. И скоро молодежь в этом убедилась на практике. «Один за всех, все за одного» — этот непреложный закон летчиков-истребителей был сознательно принят каждым летчиком.

В связи с этим вспоминается эпизод, происшедший в 1942 году. Вслед за командиром звена младшим лейтенантом Шишацким стал взлетать с аэродрома его ведомый сержант Горгуль. В тот момент, когда он еще не успел убрать шасси, на него навалились два «мессера». Благодаря высокой бдительности Шишацкий вовремя заметил атаку противника и прямо с первого разворота устремился навстречу атакующим. Это спасло Горгуля от верной гибели. В течение 15 минут над аэродромом шел воздушный бой. Неожиданно у Шишацкого заклинило пулеметы. Летчик не растерялся, он продолжал маневрировать, отвлекая на себя внимание гитлеровцев. Видя безуспешность своих атак против ведущего, «мессеры» снова стали наседать на Горгуля с двух сторон одновременно — снизу и сверху. Шишацкий резко снизился, его примеру последовал и Горгуль. Этим маневром наши летчики лишили противника возможности атаковать их снизу. Бой прекратили взлетевшие с аэродрома и прибывшие с трассы самолеты. Противнику ничего не оставалось делать, как ретироваться, не добившись цели. Фашистские асы были посрамлены.

Этот случай послужил хорошим уроком для Горгуля, который впоследствии стал храбрым летчиком, успешно участвовал во многих боях и, как уже было сказано, погиб как герой.

Мужество таких летчиков, как Шишацкий, Александр Агуреев и многие другие, помогало молодежи подавлять робость и быстро приобретать необходимые боевые качества. Из молодого летного состава, который отличился в небе над Ладогой, наиболее запомнились летчики-сержанты: Плахуто, Зизо, Голубев, Бугов, Бабаев, Байдраков, Кириллов, Герасименко, Юров, Гурьянов, Щеголев, Игнатов, Литвиненко и Дмитриев.

Боевая нагрузка была непомерно тяжелой. Каждому летчику приходилось делать по 4–5 вылетов в день. Ведь кроме прикрытия кораблей, Кобоны, охраны трассы мы помогали 54-й армии. А такой помощи требовалось все больше и больше. Как нам ни тяжело было, мы армии в помощи никогда не отказывали. Причем летчики-моряки дрались самоотверженно, неоднократно получая похвалу от командования 54-й армии.

Летчик Алексей Лазукин при штурмовке войск противника был смертельно ранен. Весь в крови, теряя сознание, он все-таки привел самолет на аэродром. «Пусть на моем самолете сражается мой друг Толя Кузнецов», — попросил умирающий Лазукин. После ремонта самолета воля Алексея Лазукина была выполнена.

Ненамного пережил друга и Герой Советского Союза Анатолий Кузнецов. Во время корректировки артогня его самолет подожгли в районе цели. На пылающем самолете А. Кузнецов не прекращал выполнять задачи до последней минуты жизни.