Перепробовав различные сочетания, я остановился на голубом галстуке. По его шелковой глади изгибались кверху тюльпаны цвета осенних кленовых листьев. Именно тюльпаны, и именно осенние – вот в чем вся суть, несовместимость формы и содержания. Этот необычный (и, надо сказать, страшно дорогой) галстук был подарком жены. Она умела ценить изящество и неординарность в мужчинах. Жаль, что мы расстались… Я грустно улыбнулся собственному отражению и пошел завтракать.
Жареный тост с маслом и вареньем хрустел на зубах, напоминая о наших завтраках с шестилетней дочкой. Она специально просила будить ее пораньше. «Мама утром спит, поэтому я готовлю тебе завтрак, – говорила Люси. – Я же женщина, а женщина должна провожать и встречать любимого мужчину». Дочка засовывала куски хлеба в тостер и сторожила, когда щелкнет пружина, и тосты выскочат наружу жареными боками. Затем она осторожно укладывала их на тарелку, усердно дуя на пальцы, чтобы не обжечься. Пока тосты не остыли, мы намазывали на них масло и варенье. Приятно начинать день с детской улыбки и ароматного чая с молоком. После завтрака няня забирала дочку гулять, а я уезжал на работу. За пухлые щечки и рыжую челку я называл Люси «маленький львенок». В ответ она заявляла: «А ты – большой слон».
Почему слон?