Лагерь

Опять вопрос показался обычным. Он смотрел не на нее, листал отчеты, которые она напечатала вчера. Может быть, он и не интересуется личными делами.

- Да, - пауза, - другой.

- Спасибо, что сказала, - тон его не изменился. - Я должен похвалить тебя за эти отчеты. Краткие и точные. Все эксперименты прекрасно вырисовываются... кроме одного!

На этот раз Энн Стэкхауз все же переменила позу, она откинулась на спинку стула, пожалев, что не может провалиться сквозь пол и оказаться вне этой комнаты. Глаза Мортона смотрели прямо на нее, сверкающие глаза ястреба-охотника, заметившего полевку, прячущуюся в траве.

- Да? - Попытайся выглядеть удивленной. Но получилось скорее как виноватый вскрик.

- Биби! - в голосе Мортона теперь послышались резкость, скрытый гнев. - Я не понимаю, почему он не был введен в эксперимент. Или, возможно, саркастический намек, - этот человек не поддается действию Ц-551, вызывающего галлюцинации?!

Энн не знала, что сказать. Если бы она заранее заготовила ответ, она и тогда бы не смогла правдоподобно соврать. Черт, этот негодяй знает все!

- Разве он... так важен? - она взяла себя в руки, решив бороться.

- Честно говоря, да. Это молодой человек из состоятельной семьи, решивший стать строителем, тогда как у него есть диплом физика. Бунтарь, если угодно. Что им движет? Мы бы многое хотели узнать о нем. Но если его организм способен противостоять воздействию Ц-551, тогда он еще интереснее. Почему ты не дала ему препарат?

Она не ответила. У нее чуть было не сорвалось с языка оправдание школьницы: "Я не знаю". Это прозвучало бы глупо, еще больше снизило бы ее шансы. Она смотрела на пепельницу; диагональная форма, подделка под хрусталь, похожая на всевидящее око, пытающееся загипнотизировать ее. Она отвела взгляд, почувствовав в глубине души искру гнева, которая все разгоралась.

- Ну? Сказать мне самому, почему ты не дала Биби препарат?

- Давай, продолжай, - слабый выпад. Уволь меня, освободи,

- Ты не дала ему таблетку, потому что у тебя с ним личные отношения. Меня это не касается, - это было произнесено злобным шепотом и было, очевидно, очень важно для профессора Мортона. - Но я должен напомнить, что ты подписала ряд документов, когда начала работать в нашем отделе. И твои нынешние действия представляют очень серьезную угрозу безопасности. Я надеюсь, мне нет необходимости напоминать тебе об этом.

- Я не раскрыла никаких официальных секретов, - гнев внутри нее начал проявлять себя. - Я обещаю тебе, что ни одно слово не просочилось. Я просто отказываюсь вводить его в эксперимент.

- О, я понимаю, - он откинулся в кресле, медленно зажег трубку. - Итак, тщательно подготовленные досье и отчеты должны пойти прахом просто потому, что ты решила вступить в любовную связь с одним из наших... подопытных кроликов, тебе, кажется, нравится такое название. Ты фактически диктуешь правительству Ее Величества, над кем оно может проводить эксперименты, а над кем нет.

- Я просто хочу, чтобы Джеффа оставили в покое.

- Милая девочка, - теперь тон его был резок, - не тебе это решать. Ты нарушила своими действиями правила. Ты подписала, что будешь подчиняться, не задавая вопросов, и вот уже противоречишь этому. В результате ты стала опасна для дела.

- Тогда уволь меня, - резко сказала она. - Отдай мне мои документы, и я сразу же уеду. Ты никогда больше не увидишь меня.

- К сожалению, это не простая работа. Если бы мы могли увольнять непослушных сотрудников, мы бы выпускали множество шпионов, имеющих на нас зуб. Ты прекрасно знаешь, насколько серьезен наш эксперимент, его последствия, и если об этом станет известно общественности...

- Тогда я подам заявление об уходе!

- И это невозможно, - он рассмеялся, но от его смеха по спине у нее побежали ледяные мурашки. - Мы не можем позволить тебе просто так уйти, девочка!

- Ты угрожаешь мне? - она чувствовала, как колотится ее сердце. Ее замутило, у нее слегка закружилась голова.

- Скажем так: я пытаюсь убедить тебя выполнить работу, которую ты обязана делать.

- А если я откажусь? - Положим карты на стол, чтобы все выяснилось. Она начала слегка дрожать и надеялась, что Мортон не заметит этого.

- Тогда нам придется принять соответствующие меры. - Людоед-великан в облаке табачного дыма, в этом было что-то зловещее, похожее на пиротехнические эффекты в кинофильмах. Она содрогнулась.

- Это ответ политика. - По крайней мере, она была зла, все-таки какое-то утешение.

- Ну, я полагаю, что отчасти я и есть политик, - он говорил тихо, почти шепотом. - Я служу правительству, человечеству. В этом и заключается важность нашей задачи. Мы не можем потерпеть поражение из-за тривиальных вещей.

- Это нарушение прав человека, - возразила она. - Послушайте, профессор, говорите нормальным языком, чтобы я могла понять. Хватит намеков. Что именно вы предпримете, если я откажусь выполнять задание?

- Боюсь, что тебя придется... изолировать, ради безопасности, - он произнес это с некоторым сожалением, но угроза в голосе осталась.

- Запереть, да? Упрятать в психушку, как они поступают с диссидентами в России?