Лагерь

Хлопнув дверцами, «кандагаровцы» повыскакивали из машины. Спускаясь к поверженному «Лексусу», оружие держали наготове - знали уже, чего можно ожидать от пассажиров иномарки.

- А ну, выходи!… - гаркнул во всю силу своих легких Тимофей. - Ждем три секунды и открываем огонь на поражение!…

Ответом ему была тишина. Только мерно продолжал работать движок «Лексуса» и горели фары, освещая дорожку примятых кустов.

Как обычно, всех опередил Мишаня. Колобком скатившись к опрокинутому авто, он осветил фонарем кабину, чуть помешкав, сунулся в салон. С противоположной стороны аналогичную операцию повторил Маратик.

- Ну? Что там у вас?

- А ничего. Некому здесь выходить! - Маратик фонарем прочертил в воздухе похоронный крест, сунул пистолет в кобуру.

- Кто хоть там?

- А вы сами полюбуйтесь. За рулем Папа, а рядом пацан какой-то.

- Какой еще папа? - Дмитрий сообразил не сразу. - Вот же крендель!… Тот самый, что ли?

- Ну, да. Вон и мокасины знаменитые, о которых братва трендит…

Спустившийся вниз Харитонов тоже заглянул в салон. Ребятки оказались правы, перед ним, в самом деле, находился Папа, тот самый вор, которого пусть мельком, но они видели на фотографиях в электронных файлах. Лицо хмурое даже в смерти, в уголках губ - навеки застывшее презрение к окружающему миру. Прижатый к сиденью раздувшейся рулевой подушкой, седовласый урка не подавал признаков жизни. Насчет шейных позвонков Марат не ошибся. Уже одно положение свешивающейся набок головы говорило о том, что шея у Папы сломана.

- Смотри-ка, даже подушка безопасности не спасла.

- Что ты хочешь, - старость!

- И не просто старость, а воровская старость. - Со значением добавил Лосев. - Сколько зон человек оттоптал, сколько камер перепробовал! Пока нормальные люди на курорты ездили да сапропелевые ванны принимали, он чифирь трескал да от собак по тайге шастал. Соответственно и болезни коллекционировал - от сифилюги до ревматизма.

- Тебе никак жалко старичка?

- А мне, Димон, с некоторых пор всех жалко, - хмуро пробурчал Лосев. - Потому как все были детьми - веселыми да румяными. И мамы были у всех, и бабушки… Вот и этот порчак мог бы дедом стать, внуков нянчить. А в итоге - как жил беглецом, так и умер. И никто этого дурака словом добрым не помянет. Ни завтра, ни через год…

- А что за пацан?

Мишаня, заглядывающий в салон с другой стороны, устало качнул плечом.

- Тоже из знакомых. Связник, что выходил на Ларсена.

Харитонов присвистнул.

- Ну, и дела! Хорошенький у нас дуплет приключился!

- Этот как раз мог бы выжить, да только ремнем, дуралей, не пристегнулся - вот и вмазался переносицей в приборную панель.

- Когда ему было пристегиваться! Он же в нас пулял, шакаленок.

- Пульс-то проверил?

- Нет пульса. Оба гикнулись.

- Понятно… - Харитонов выпрямился. Что ж, может, оно и к лучшему. Для нас, я имею в виду.

- То есть?

- Он же вор, - Дмитрий кивнул в сторону перевернутой машины. - Значит, и последствия будут заметные. Такого бугра замочить - себе дороже. А так - все спишется на аварию, на неумелое вождение.

- Тем более, что так все и было. - Вставил Мишаня. Взяв из руки мертвого Гусака пистолет, нюхнул ствол. - Не надо бы оставлять его здесь.

- Верно, прибери…

- А чего они удирали-то? - спросил вдруг Маратик. - Я имею в виду - из лагеря?

Он поглядел долгим взором на Дмитрия, потом на Лосева. Не сговариваясь, «кандагаровцы» полезли вверх по склону, а спустя несколько секунд, «Мердседес» уже отъезжал от места аварии. В оставленном Папой лагере явно что-то стряслось.

***

Они готовы были увидеть руины и трупы, почти не сомневались, что им сходу придется вступить в бой с местными отморозками, но ничего подобного не произошло. В некотором смысле зондер-команда охранного агентства «Кандагар» не успела даже к разбору полетов. Они приехали, когда все уже было кончено. Даже гильз на земле почти не осталось, - юркая ребятня успела подобрать все, что могла. И хотя приехавшие патрульные пытались отпугивать салажат криками и взмахами резиновых дубинок, но здешних шпанят такие пустяки давно уже не трогали. Они сновали вокруг, как маленькие акулята, с жадностью выцеливая глазом все мало-мальски ценное, задавая нелепые вопросы, обещая за десятку показать карточный фокус.

- Да уж, это не Артек… - пробормотал Лосев. - Хотя на несчастных сироток они не очень похожи.

- А ты себя в интернате вспомни! Тоже небось не рыдал в подушку. - Зимин циркнул сквозь зубы. - Дети - они всегда детьми останутся. И на самой скотской войне будут играть и смеяться…