Лагерь

В среду вечером он отправился в бар «Ямайка», чтобы попраздновать в одиночку. Джемма оказала ему большую услугу, сам бы он никогда не осмелился — прервала их отношения. В его памяти всплыли все ее колкости, все обманы; то, как она использовала его, делала из него козла отпущения. Брак с ней стал бы катастрофой, ему удалось избежать цены и травмы от раннего развода.

Он был голоден, он не ел больше суток. По дороге в шале он купил рыбы и чипсов, съел их с жадностью. Завтра он начнет новую жизнь. И начнет с хорошего завтрака в ресторане, без своей подружки, которая всем недовольна.

После обеда в среду вечером привлекательная инспектор по питанию в белоснежном комбинезоне, с длинными черными волосами, завязанными узлом на затылке, подошла к столику Джеффа Биби. С улыбкой извинилась, что помешала, выдвинула стул напротив него и грациозно уселась. Он прочел ее имя на голубом пластмассовом значке с эмблемой «Рая» — «Энн Стэкхауз».

— Вы довольны вашим отдыхом, — она заглянула в блокнотик на ладони, — ... мистер Биби?

— Спасибо... да! — он знал, что произнес это далеко не с восторгом.

— Хорошо. Ваша приятельница сегодня не пришла на обед. Надеюсь, она не...

— С ней все в порядке, — он ни с кем не разговаривал со вторника, и внезапно им овладело непреодолимое желание выговориться. — По крайней мере, я надеюсь, что это так. Она меня бросила. Она не вернется.

— О! — Энн Стэкхауз попыталась скрыть свое замешательство. — Сожалею.

— А я — нет, — в его голосе послышалась горечь, нарастающая злость, чего раньше за ним не замечалось. — Стерва она, хорошо, что я от нее избавился. Она ушла, и я собираюсь наслаждаться жизнью, чего я уже давненько не делал. О, простите меня, мне не следовало так говорить, просто эти два дня я все держал в себе...

— Ничего, — она улыбнулась, и он почувствовал, что это была не просто вежливость. — Говорите, если хотите. Если это вам поможет.

Он рассказал ей обо всем, о всех трех годах жизни с Джеммой. Она умела слушать, ей хотелось рассказать всю свою жизнь, потому что ей было интересно; для нее это было так же важно, как и для него. Уже потом он почувствовал замешательство, опустошенность. Но ему стало гораздо лучше.

— Из того, что вы мне рассказали, можно понять, что все это к лучшему.

Он подумал, что она могла бы сжать его руку, успокаивая, если бы знала его лучше. Эта мысль взволновала его.

— Конечно, и теперь я буду веселиться, — улыбнулся он. — Ведь все же это мой отпуск, а в отпуске надо хорошо проводить время, не так ли?

— Безусловно, — она захлопнула блокнот, заглянув в него. — Еда вам по вкусу? Жалоб нет?

— Нет, еда просто великолепная.

— Я так рада, — она помедлила. — А что вы больше любите, можно узнать? Каковы ваши привычки в еде?

Он напрягся, попытался подумать о том, что не любит есть, но ему не удалось:

— Я ем все, здоровая это пища или не очень.

— Могу порекомендовать вам заказать на завтра рубленую говядину. Я пробовала ее на прошлой неделе, просто восхитительно, поверьте мне.

— Я запомню, — он не хотел, чтобы она уходила, пытаясь придумать предлог, чтобы задержать ее, но она уже встала.

— Я завтра подойду к вам, чтобы узнать, как вам понравилась говядина, — она улыбнулась, глаза их встретились. — До встречи, Джефф.

Он смотрел, как она шла по залу, не отрывая от нее глаз, пока она не скрылась за крутящимися дверьми кухни. Не обманывай себя, парень, у нее, вероятно, есть кто-то постоянный. Кольцо она не носит, но сегодня это ничего не значит. Он заказал еще чашку кофе, попытался вспомнить все, что рассказал ей о себе. Почти всю жизнь, отметил он. Ей, должно быть, было безумно скучно.

Вернувшись в свой небольшой офис, Энн Стэкхауз начала составлять отчет о Джеффе Биби. Ее рука слегка дрожала, вновь ее начали мучить сомнения. Материал для профессора Мортона должен быть напечатан утром. Она сказала себе, что не станет разговаривать с Джеффом Биби завтра вечером. Это было предательство.

Глава 4

Весь путь от коммуны в Хардфоршире до лагеря отдыха «Рай» Алан Джей проехал автостопом. Путешествие это было длинное и утомительное; вереницы автомобилей, пассажиры которые направлялись на отдых, не обращали внимания на огромного парня в потертых вельветовых штанах, с лохматой бородой, прикрывающей дыру на майке. Он видел выражение брезгливости на лицах водителей и пассажиров, проносящихся мимо его поднятого большого пальца. Да пошли они все!

В одном месте движение застопорилось, образовалась пробка длиной в милю. Когда Алан шел вдоль ряда машин, их водители быстро поднимали стекла, несмотря на удушающую жару. Затем где-то к полудню какой-то грузовик замедлил ход, остановился, водитель просигналил ему — залезай.

— Далеко путь держишь, приятель? — очевидно, водителю грузовика требовалась компания. Наверно, ему очень хочется с кем-то поговорить, подумал Алан, а иначе бы он меня не подобрал.

— Далековато.

Длинная пауза, потом водитель спросил:

— Куда же направляешься?

Пошел он подальше, вот что ему надо бы сказать.

— В лагерь отдыха... как его... «Рай», вот туда.