Лагери смерти в СССР

— Сколько вам лет? — Отвечает, — В каком году родились? — Отвечает правильно. — Какой губернии, какого уезда, села? — Отвечает правильно. Задал вопросов пятьдесят и на все получил правильные ответы.

— Это не беглец и не заключенный, говорю Курганову, а вольный гражданин, приехавший в Карелию на заработки. Отправьте его к дежурному по отделению.

Часа через два Можайлов был освобожден и направлен в распоряжение милиции. Та возвратила ему документы и отпустила на все четыре стороны.

Не думайте, читатель, что Можайлов жаловался кому — нибудь — нет! он не дурак, он не хочет попасть в действительные заключенные СЛОНа. Если он пожалуется, а особенно, если расскажет рабочим о том, что с ним случилось, он будет привлечен к уголовной ответственности за дескридитацию советской власти и получит лет пять СЛОНа.

Зарезанный китаец. УСЛОН «загибает» «злостных каэров» не всегда по рецепту коллегии ОГПУ: «содержать исключительно на тяжелых лесных работах». Применяются и другие способы.

В конце 1928 года пришла из СПЕЦОТДЕЛА ОГПУ бумаженка за подписью члена коллегий ОГПУ Глеба Бокия: «Заключенный вверенных вам лагерей такой — то (имени я не помню) по постановлению Коллегии ОГПУ подлежит расстрелу. Вам надлежит приговор привести в исполнение и об исполнении срочно донести мне. Глеб Бокий».

Приговоренный к расстрелу был китаец — пожилой, крупный, немного рябоватый человек. В СЛОН он был прислан на 10 лет за «шпионаж в пользу иностранных государств». На острове он занимал должность заведующего баней № 2, что стояла за Кремлем. Получив бумажку, начальник ИСО Борисов призадумался: «как его «шлепнуть» и где это сделать так, чтобы все было шито — крыто? Подумал и надумал: позвал к себе выводного «следизолятора» Алексеева.

— Алексеев, ты у меня парень «на ять», верю тебе, как себе. Вот в чем дело: ты должен сегодня ночью зарезать заведующего баней №2» Знаешь, этого толстомордого китайца.

— Слушаюсь, товарищ начальник. Все будет сделано. А вот только, куда прикажите потом деть его?

— Гммм... Да... Вот куда его, правда, потом деть. — задумался Борисов.

— Товарищ начальник, а что если его бросить в водосточную яму? Она метров 15 глубины и на дне тина.

— Правильно, бросай его туда. Но, Алексеев, смотри! Чтобы дело было без шухера (т. е. без шума).

— Будет сдельно на ять, товарищ начальник!

И, действительно, Алексеев зарезал китайца «на ять»: «без шухера» и следов. Ему в этом помогло, во — первых, то, что у него три лошадиных силы, а, во — вторых, 250 грамм спирта, выданных ему Борисовым на «секретно — оперативные дела» (в УСЛОНе такая статья расхода спирта существует со дня его организации).

На другой день после того, как китаец был зарезан появился приказ по 1-му отделению: «Вместо заключенного такого — то, исполнявшего обязанности заведывающего баней № 2 и отправленного на работу на материк, заведывающим баней № 2 назначаю заключенного Иванова Петра. Начальник 1 отделения СЛОН ОГПУ Зарин».

ИСО стало следить, что будут говорить заключенные острова о скоропалительной отправке китайца на материк. «Стукачи» скоро донесли: «Заключенный такой — то не верит в то, что китаец отправлен на материк. В ту ночь ни один пароход и ни одна лодка из Соловков на материк не уходили: «китаец, наверное, говорит он, отправлен на штрафную командировку «Овсянка». Таких «неверующих» по доносам «стукачей», набралось 102. Всех их ИСО отправило» «для уверования» на командировку «Овсянка».

Почему китаец был зарезан, а не расстрелян, как это требовалось бумаженкой из Спецотдела? Я могу объяснить так: ОГПУ всегда и настойчиво заботится о том, чтобы его дела делались «втихую», без шума и огласки; согласно этой норме Борисов и поступил.

Чекисты на охоте. Ежегодно осенью на остров Соловки, когда Управление СЛОНа находилось там, из Москвы приезжала комиссия по обследованию хозяйственной деятельности СЛОНа. Свое «обследование» комиссия всегда начинала с пьянства. Для кухни и личного обслуживания членов комиссии из женского барака всегда вызывались самые красивые женщины из каэрок. Они должны были не только готовить кушанье и прислуживать им: они обязаны были удовлетворять и другие потребности важных посетителей. И они удовлетворяли, потому что иначе верный и скорый «загиб». После трех — четырех дней пьянства, комиссия отправлялась на остров Анзер, где находилась инвалидная командировка, охотиться на зайцев. Чтобы охота была удачной, из смрадных Анзеровских бараков выгонялись все заключенные и отправлялись в лес, — гнать на комиссию зайцев. Голодные и оборванные заключенные шли цепью по лесу и аукали. Спугнутые их криком зайцы бежали на членов комиссии, а те стреляли...

В 1929 году один из заключенных, нагонявших на своих «помещиков» зайцев, как — то ухитрился спрятать под лохмотья убитого зайца;это заметили ротные командиры и донесли надзирателям. Те посадили вора на 30 суток в крикушник, а предворительно, как это полагается по СЛОНоэским нравам, «обласкали» его и раздели до вшивого белья.