Лагери смерти в СССР

Надзиратели. Они —главная опора всей СЛОНовской системы. Они — и Бог, и царь и судья для заключенного» Все они подбираются из доподлинного лумпенпролетариата и в первые годы революции, как правило, работали в так называемых оперативных отделах ВЧК, приводя в исполнение смертные приговоры. Долгие годы такой «работы» превратили их в психически ненормальных людей и часто они испытывают подлинное наслаждение от человеческих страданий и крови, В большей или меньшей мере, почти все они —садисты. Истязания заключенных и убийства их, особенно во время побега, составляют любимую тему их оживленных разговоров. Об убийствах при попытке побега они месяцами рассказывают своим товарищам, смакуя фактические подробности и выдумывая несуществующее.

Об этом они потом пишут в своих стенных газетах и ежемесячных журналах, издающихся при каждом отряде военизированной охраны. Высшее СЛОНовское начальство поощряет эти заслуги выдачей «героям» денежных премий и объяв лешем в приказах благодарностей «за хорошую ох» рану». Самые страшные из них, таких благодарностей имеют более десятка каждый.

Чем безпощаднее расправляются они с заключенными, тем лучше их служебное положение, —из рядовых надзирателей они повышаются до начальников командировок и даже начальников пунктов. В их полное распоряжение попадают сначала сотни, а потом тысячи людей. Привыкнув к полному безправию заключенных и своей безнаказанности у себя на командировках и пунктах, они перестают потом считаться с правилами и вне своих рабовладении. Вспоминаю надзирателя Авдеева. До службы в СЛОН он находился на «работе» в комендатуре Лубянки 2, и там приводил в исполнение смертные приговоры коллегии ОГПУ. Попав за должностное преступление в СЛОН, он скоро поднялся до должности начальника на лесозаготовительных командировках. Чувство безответственности дошло в нем до того, что он часто останавливал выстрелом из винтовки поезда, чтобы сесть на паровоз и ехать «по делам службы» на какую нибудь станцию Мурманской железной дороги. Правление Мурманской жел. дороги много раз писало об этом в Управление СЛОНа, но Авдеев всякий раз оправдывался: утверждал, что ему необходимо было срочно поехать для задержания бежавших с его командировки заключенных каэров. Ему верили, и он продолжал свои упражнения с остановкой поездов дальше. Появись такой тип на улице какого либо европейского города, его немедленно отправили бы в психиатрическую больницу или в дом умалишенных, а в Северных Лагерях Особого Назначения он — царь и Бог над судьбами 600— 800 человек.

Начальник пункта. Таковы не только чекисты —надзиратели, но и вся СЛОНовская администрация. Есть в СЛОНе некто Головкин Петр. Одно время он занимал должность начальника пересыльного Кемьского пункта, потом был помощником начальника тогдашнего 1-го отделения СЛОН (теперь 4-ое отделение на о. Соловки); в настоящее время он исполняет обязанности начальника Мурманского отдельного пункта, входящего в состав 3-го отделения СЛОН. До службы в СЛОН, Головкин работал в комендатуре Лубянки 2. В период моего знакомства с ним, он был душевно ненормальным и вдобавок алкоголиком. Не проходило дня, когда бы Головкин не был «вдрызг» пьян. Как он «правит» сейчас в Мурманске, я не знаю; но как он правил в Соловках, когда был там помощником начальника 1-го отделения, об этом могу кое что рассказать.