Лагуна фламинго

— Н… нет, — пробормотала Аннелия. — Но я… я просто подумала, что так будет лучше. С каждым днем тебе все опаснее здесь находиться. Возьми деньги и начни новую жизнь, где-нибудь подальше отсюда.

Филипп сплюнул на землю.

— Ты и правда перегрелась на солнце. — Он покачал головой, когда Аннелия протянула ему сверток.

Она видела, что он напряженно думает.

— Тебе так просто от меня не избавиться. Хочешь меня сдать, да?

Аннелия покачала головой.

— Было бы досадно, если бы ты выдала меня… и себя заодно.

Женщина кивнула. Она лишилась дара речи.

Филипп подошел к ней ближе, нежно погладил по руке и вдруг толкнул, да так сильно, что Аннелия чуть не упала. Она сумела сохранить равновесие и поправила платье. На душе у нее скребли кошки.

Филипп вырвал у нее из рук сверток, заглянул внутрь и присвистнул.

— А зачем мне уходить, если ты приносишь мне такие сокровища?

Они стояли так, что тень от хижины падала на Филиппа, и эта игра света и тени придавала его изуродованному лицу что-то демоническое. Хотя Аннелия и старалась не смотреть на него, Филипп заметил ее взгляд.

— Да, смотри на меня, Аннелия, смотри, — прошипел он, хватая ее за подбородок.

От боли женщина ничего не могла сказать.

— Да, смотри, что ты со мной сотворила. Ты хочешь, чтобы я уехал отсюда? Но есть кое-что, чего ты не знаешь. Когда я получу от тебя достаточно денег, я убью тебя. И тогда я займусь Миной.

Аннелия не могла пошевелиться от страха. Но она всегда знала, что ей не скрыться от пасынка. Она поняла это в тот день, когда убила своего второго мужа. Господь не оставит этот грех безнаказанным.

Отвернувшись от Филиппа, Аннелия закрыла глаза. «Они не успеют, — подумала она. — Сегодня я умру».

И тогда раздался громкий крик. Артур Вайсмюллер скакал прямо на Филиппа. Паулино и Эдуард, тоже верхом на конях, заходили с боков. Но все пошло не так, как они планировали. Прежде чем кто-либо успел добраться до Аннелии и Филиппа, тот схватил оружие и приставил дуло к подбородку мачехи. Эдуард поднял руку, приказывая своим спутникам остановиться.

— Опусти оружие, Амборн! — крикнул он.

Филипп рассмеялся.

— Думаешь, я дурак? Оставайтесь на месте. А ты, красавчик, — он указал на Артура, — отдашь мне своего коня.

— Нет, похоже, это ты думаешь, что я дурак, Филипп Амборн.

— А что ты можешь сделать? — Филипп крепче прижал дуло к горлу Аннелии. — Отдайте мне коня. Когда я буду в безопасности, я отпущу вашу бабу.

— Он этого не сделает, — шепнул Паулино Эдуарду.

Тем не менее все спешились. Паулино держал палец на спусковом крючке.

— Можно попытаться, — пробормотал он. — Я хороший стрелок.

Эдуард покачал головой, лихорадочно раздумывая, что же делать. Сам он выстрелить не мог. После смерти Густава он даже прицелиться ни в кого не мог, не говоря уже о том, чтобы кого-то убить. Что же делать? Он кивнул Артуру, и тот подвел коня ближе к Филиппу.

Затем все произошло очень быстро. Филипп отпустил Аннелию, вскочил в седло, направил дуло ружья на мачеху и выстрелил.

— Нет! — завопил Эдуард.

Он изумленно смотрел, как Аннелия оседает на землю.

Эдуард не заметил, как Паулино выстрелил в Филиппа и тот вывалился из седла. Филипп умер мгновенно. Эдуард же опустился на колени рядом с Аннелией. По его лицу текли слезы.

Пуля раздробила Аннелии плечо, из раны текла кровь. Эдуард знал, что на этот раз он не сможет ей помочь.

И вдруг глаза Аннелии распахнулись. Женщина что-то прошептала. Ее голос был таким тихим, таким слабым. Эдуард наклонился и поднял ее на руки.

— Мне очень жаль… — из последних сил выдохнула Аннелия. — Скажи Мине… что Франк жив.

Тем вечером в доме было тихо. Все попрощались с Аннелией. Как и велел обычай, ночью каждый по очереди должен был посидеть рядом с ее телом. В Ла-Дульче воцарилась тишина.

Когда Паулино сменил Эдуарда у гроба, тот вышел на веранду и глубоко вздохнул. Ночной ветер остудил его разгоряченное лицо.

Через какое-то время Эдуард заметил, что на веранде стоит Мина.

— Ты тоже не можешь уснуть?

— Нет. — Девушка покачала головой. Ее щеки были мокрыми от слез.

Эдуард заметил, что она сжимает в руке золотые часы, которые они нашли на теле Филиппа. Мина сказала, что эти часы принадлежали Клаудиусу Либкинду, которого Филипп убил одиннадцать лет назад.

Эдуард выполнил последнюю просьбу Аннелии: он сказал Мине, что Франк жив.

— Что ты будешь делать теперь?

— Поеду в Эсперанцу и отдам родителям Клаудиуса часы. Потом я отправлюсь к родителям Франка. Теперь мне уже не нужно прятаться. И у меня есть доказательство того, что Франк невиновен. Надеюсь, его родители знают, где он. Если нет, то я буду ждать его в Буэнос-Айресе на День Независимости через две недели. Значит, туда-то я и поеду.

Артур тихо прикрыл за собой дверь и заметил, как Мина и Эдуард беседуют на веранде. Он решил не мешать их разговору. Артуру и самому сейчас не хотелось ни с кем говорить. Смерть Аннелии напомнила ему об Ольге, и воспоминания, яркие и отчетливые, заполонили его мысли. Эдуард потерял Аннелию, но Артур… Что, если Ольга еще жива? Разве не следует ему искать ее до тех пор, пока он не выяснит, что же случилось?