Читаем Лагуна. Как Аристотель придумал науку полностью

historiai peritōn zōiōn “История животных”

holon целое

hylē материя, материал

hystera матка; женские половые органы

katamēnia месячные выделения

katō внизу

kekryphalos сетка (отдел желудка жвачных)

keratia рога матки

khelidonias “ласточкин ветер”

khōrion амниотический мешок

kinēsis/kinēseis движение/движения

kotylēdones сосочковидные образования в матке

limnothalassa лагуна, буквально “море-озеро”

logos определение, сущность, суть; слово, понятие

lysis ухудшение/мутация

mathematikē математика

megalē koilia рубец

metabolē превращение

mētra шейка матки

mixis смесь

myes мышцы

mythos сказка, история

mytis “сердце” головоногого моллюска (по Аристотелю; на самом деле это пищеварительная железа)

neuron/neura жила/жилы

nous разум, ум

oikoumenē известный мир; Ойкумена

onta вещи

opisthen сзади

organon инструмент/приспособление/орган

ornithiai anemoi “птичьи ветра”

ousia/ousiai усия, вещество, сущность/мн.ч.

pepeiramenoi эксперимент, опыт

peri physeēs о природе

phainomena явления

phantasia воображение

phantasma/phantasmata образ/образы

physis природа

physikē epistēmē естественные науки

physikos тот, кто понимает природу

physiologos/physiologoi натурфилософ (тот, кто изучает природу)/мн.ч.

pneuma дыхание, душа

polis полис, город-государство

politikē epistēmē политическая наука

prōton stoicheion первоначало

psychē душа

sarx плоть (мышцы)

sōma тело

sperma семя

stoma рот

stomakhos пищевод

symmetria пропорции

symphyton pneuma врожденный дух

syngennis родственник

synthesis образование смеси, слияние отдельных частей

ta aphrodisia половой акт

technika искусство, умение, навык

telos конец

theologikē теология

theos бог

thesis положение (в анатомии)

to agathon благо

to hou heneka ради чего

trophē питание; образ жизни

tōn zōiōn средства к существованию

Роды животных по Аристотелю

При анализе этой массы полезной информации становится очень жаль, что [Аристотель] не подозревал, что в будущем зоологическая номенклатура его времени станет малопонятной, и что он не позаботился о том, чтобы указанные им виды животных впоследствии оказались опознаваемыми. Это общий для натуралистов древности изъян: нам почти всегда приходится догадываться, какое животное скрывается под тем или иным названием. Традиция, очень неустойчивая, усугубляет трудности. Сколько-нибудь точная идентификация видов возможна лишь в результате непростых обобщений и сопоставления признаков животных, упоминаемых различными авторами. Тем не менее, большинство видов мы вынуждены признать неидентифицируемыми.

Жорж Кювье и Ахилл Валансьен“Естественная история рыб” (1828–1849)

Первый вариант идентификации упоминаемых Аристотелем животных появился около 1256 г., когда Альберт Великий начал собирать сведения для своего труда “О животных”, частично основанного на аристотелевской “Истории”. С тех пор интересующиеся зоологией антиковеды и зоологи, интересующиеся классическим наследием, предлагают (с переменным успехом) свои варианты решения задачи. Описания животных у Аристотеля зачастую такие короткие, будто созданы для затруднения “опознания” вида. Тем не менее, ряд других текстов аристотелевского времени, в которых используются те же (или близкие) названия, дает некоторые подсказки. Помогают и бытовые названия, используемые охотниками и рыбаками Адриатики. Помогает и биогеография. Можно самому посетить Лагуну, чтобы понять, кто там обитает. Поступивший так ученый (Tipton 2006) идентифицировал аристотелевского kōbios как бычка (в Лагуне встречаются бычки трех видов), а phykis – как обыкновенную морскую собачку Parablennius sanguinolentus.

Перейти на страницу:

Все книги серии Книжные проекты Дмитрия Зимина

Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных?
Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных?

В течение большей части прошедшего столетия наука была чрезмерно осторожна и скептична в отношении интеллекта животных. Исследователи поведения животных либо не задумывались об их интеллекте, либо отвергали само это понятие. Большинство обходило эту тему стороной. Но времена меняются. Не проходит и недели, как появляются новые сообщения о сложности познавательных процессов у животных, часто сопровождающиеся видеоматериалами в Интернете в качестве подтверждения.Какие способы коммуникации практикуют животные и есть ли у них подобие речи? Могут ли животные узнавать себя в зеркале? Свойственны ли животным дружба и душевная привязанность? Ведут ли они войны и мирные переговоры? В книге читатели узнают ответы на эти вопросы, а также, например, что крысы могут сожалеть о принятых ими решениях, воро́ны изготавливают инструменты, осьминоги узнают человеческие лица, а специальные нейроны позволяют обезьянам учиться на ошибках друг друга. Ученые открыто говорят о культуре животных, их способности к сопереживанию и дружбе. Запретных тем больше не существует, в том числе и в области разума, который раньше считался исключительной принадлежностью человека.Автор рассказывает об истории этологии, о жестоких спорах с бихевиористами, а главное — об огромной экспериментальной работе и наблюдениях за естественным поведением животных. Анализируя пути становления мыслительных процессов в ходе эволюционной истории различных видов, Франс де Вааль убедительно показывает, что человек в этом ряду — лишь одно из многих мыслящих существ.* * *Эта книга издана в рамках программы «Книжные проекты Дмитрия Зимина» и продолжает серию «Библиотека фонда «Династия». Дмитрий Борисович Зимин — основатель компании «Вымпелком» (Beeline), фонда некоммерческих программ «Династия» и фонда «Московское время».Программа «Книжные проекты Дмитрия Зимина» объединяет три проекта, хорошо знакомые читательской аудитории: издание научно-популярных переводных книг «Библиотека фонда «Династия», издательское направление фонда «Московское время» и премию в области русскоязычной научно-популярной литературы «Просветитель».

Франс де Вааль

Биология, биофизика, биохимия / Педагогика / Образование и наука
Скептик. Рациональный взгляд на мир
Скептик. Рациональный взгляд на мир

Идея писать о науке для широкой публики возникла у Шермера после прочтения статей эволюционного биолога и палеонтолога Стивена Гулда, который считал, что «захватывающая действительность природы не должна исключаться из сферы литературных усилий».В книге 75 увлекательных и остроумных статей, из которых читатель узнает о проницательности Дарвина, о том, чем голые факты отличаются от научных, о том, почему высадка американцев на Луну все-таки состоялась, отчего умные люди верят в глупости и даже образование их не спасает, и почему вода из-под крана ничуть не хуже той, что в бутылках.Наука, скептицизм, инопланетяне и НЛО, альтернативная медицина, человеческая природа и эволюция – это далеко не весь перечень тем, о которых написал главный американский скептик. Майкл Шермер призывает читателя сохранять рациональный взгляд на мир, учит анализировать факты и скептически относиться ко всему, что кажется очевидным.

Майкл Брант Шермер

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Записки примата: Необычайная жизнь ученого среди павианов
Записки примата: Необычайная жизнь ученого среди павианов

Эта книга — воспоминания о более чем двадцати годах знакомства известного приматолога Роберта Сапольски с Восточной Африкой. Будучи совсем еще молодым ученым, автор впервые приехал в заповедник в Кении с намерением проверить на диких павианах свои догадки о природе стресса у людей, что не удивительно, учитывая, насколько похожи приматы на людей в своих биологических и психологических реакциях. Собственно, и себя самого Сапольски не отделяет от своих подопечных — подопытных животных, что очевидно уже из названия книги. И это придает повествованию особое обаяние и мощь. Вместе с автором, давшим своим любимцам библейские имена, мы узнаем об их жизни, страданиях, любви, соперничестве, борьбе за власть, болезнях и смерти. Не менее яркие персонажи книги — местные жители: фермеры, егеря, мелкие начальники и простые работяги. За два десятилетия в Африке Сапольски переживает и собственные опасные приключения, и трагедии друзей, и смены политических режимов — и пишет об этом так, что чувствуешь себя почти участником событий.

Роберт Сапольски

Биографии и Мемуары / Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука

Похожие книги

100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
14-я танковая дивизия. 1940-1945
14-я танковая дивизия. 1940-1945

История 14-й танковой дивизии вермахта написана ее ветераном Рольфом Грамсом, бывшим командиром 64-го мотоциклетного батальона, входившего в состав дивизии.14-я танковая дивизия была сформирована в Дрездене 15 августа 1940 г. Боевое крещение получила во время похода в Югославию в апреле 1941 г. Затем она была переброшена в Польшу и участвовала во вторжении в Советский Союз. Дивизия с боями прошла от Буга до Дона, завершив кампанию 1941 г. на рубежах знаменитого Миус-фронта. В 1942 г. 14-я танковая дивизия приняла активное участие в летнем наступлении вермахта на южном участке Восточного фронта и в Сталинградской битве. В составе 51-го армейского корпуса 6-й армии она вела ожесточенные бои в Сталинграде, попала в окружение и в январе 1943 г. прекратила свое существование вместе со всеми войсками фельдмаршала Паулюса. Командир 14-й танковой дивизии генерал-майор Латтман и большинство его подчиненных попали в плен.Летом 1943 г. во Франции дивизия была сформирована вторично. В нее были включены и те подразделения «старой» 14-й танковой дивизии, которые сумели избежать гибели в Сталинградском котле. Соединение вскоре снова перебросили на Украину, где оно вело бои в районе Кривого Рога, Кировограда и Черкасс. Неся тяжелые потери, дивизия отступила в Молдавию, а затем в Румынию. Последовательно вырвавшись из нескольких советских котлов, летом 1944 г. дивизия была переброшена в Курляндию на помощь группе армий «Север». Она приняла самое активное участие во всех шести Курляндских сражениях, получив заслуженное прозвище «Курляндская пожарная команда». Весной 1945 г. некоторые подразделения дивизии были эвакуированы морем в Германию, но главные ее силы попали в советский плен. На этом закончилась история одной из наиболее боеспособных танковых дивизий вермахта.Книга основана на широком документальном материале и воспоминаниях бывших сослуживцев автора.

Рольф Грамс

Биографии и Мемуары / Военная история / Образование и наука / Документальное