Лагуна Ностра

И с моей тоже. Так, значит, я была с ней слишком вежлива? К черту хорошо выдрессированную, зажатую венецианскую барышню, приученную сдерживать свои чувства! Самое время раскрепоститься, сейчас или никогда. За отсутствием нужного количества подходящих к случаю ругательств погрязнее, которые только и могли бы передать мое возмущение, я обозвала эту Боллин фальшивой гранд-дамой, спятившей от любви старухой и работорговкой. Я была страшно рада превратиться из приличной преподавательницы истории искусств в… Но вот в кого я была рада превратиться, додумать я не успела, потому что брат вытолкал меня взашей из дома прямо на набережную, где посоветовал бежать скорее в больницу, где лечат истеричек. А ему надо ловить преступников.

Он запрыгнул в свой катер, мотор которого ревел не хуже его же сирены. Мне же придется возвращаться пешком, это научит меня впредь сидеть тихо, не читать записок от чужих жен, не лезть в чужие расследования и не набрасываться на чужих свидетелей. В кои-то веки у меня на что-то хватило пороху, так нет же, все опять получилось вкривь и вкось, брала бы лучше пример с него. Я спросила, чего бы он хотел съесть на ужин, но мотоскафо уже разрезал канал двойной пенной бороздой, и мой крик повис в пустоте.

Шел дождь. День был опять совершенно зимний, и это в конце апреля, а ведь было еще рекордное для этого времени года наводнение плюс бора и шквал истые ветры с коротким перерывом на жару, да такую, что впору было получить солнечный удар. Стараясь двигаться с нью-йоркской скоростью, я помчалась к Риальто по бесконечной Страда-Нуова, с бродящими по ней туристами в неуклюжих прозрачных дождевиках — настоящему заповеднику для торговцев-пакистанцев с их зонтиками. Африканцы, те специализируются на контрафактных сумках, разложенных на простынях, которые при приближении полиции они сворачивают узлом. Это так стыдно, так нехорошо — эксплуатировать иммигрантов, хотя они сами заинтересованы в этой торговле из-под полы, которая помогает им не умереть с голоду, да и туристы нарасхват скупают их подделки, сработанные детскими ручками. Я подумала о нашем Виви, маленьком принце из дворца Кампана, всем сердцем надеясь, что Альвизе не станет все же разыскивать его родных.

В переулке перед нашими дверями прогуливался Нерино, маленький злющий шнауцер, который только и смотрит, кого бы тяпнуть за лодыжку. Он напомнил мне о Шугаре, поедателе пергаментов. Интересно, что стало с этой карликовой таксой, любимым песиком Волси-Бёрнса? Может, он умер от старости и теперь бродит где-то в юдоли забвения вместе с маленьким Рамизом и слизывает с его щек слезы своим мягким язычком?

От хрупкой фигурки мальчика в моей памяти оставалась только коричневая вязаная кофточка с бежевой штопкой, но этого было вполне достаточно, чтобы проснулась моя нечистая совесть. Есть ли у него еще что надеть в этот дождливый день? И где он сейчас, этот малыш Рамиз?

12 АРЕСТ

В номере «Гадзеттино», который мы с дядюшками проштудировали во всех направлениях, про арест Микеле Корво не было ни слова.

Открытие Центра по изучению трамедзино [61], с установлением авторского права на треугольные кусочки хлеба по-венециански. Посещение именитыми экологами образцового питомника для птиц и рыб регионов с повышенной влажностью на одном из островов Валле-Аверто. Приостановление по указанию Европейского совета работ по строительству мегадамбы «Моисей» на время гнездования перелетных птиц на острове Альберони, контроль за загрязняющими выбросами, восстановление барен между Соттомариной и Кьоджей. Избиение венецианского продавца сувениров «незаконными» африканскими торговцами перед отелем «Даниэли», лишний раз показывающее необходимость срочного изгнания из города нелегалов. Вот такие местные новости и события, устаревающие раньше, чем просохнет типографская краска, которой они напечатаны, — стоит только перейти мост Свободы.

Национальные страницы возвращали читателей к землетрясению в Аквиле [62], затрагивая проблемы несоблюдения антисейсмических норм и распыления общественных ресурсов, подкрепляя эти комментарии благочестивыми репортажами о сборе пожертвований в различных церковных приходах и о копилках, разбитых хорошими детками в пользу Абруццо. Наш весельчак премьер-министр сравнивал потерпевших бедствие, вынужденных жить в наспех поставленных палатках, с отпускниками-туристами, живущими в кемпинге. Снова люди, которых надо жалеть, еще один слой больной совести будет снят посредством чека, врученного священнику из собора Фрари, который украсил стоящего под нашими окнами «Воскресшего Христа» работы Алессандро Витториа транспарантом: «Братья из Абруццо, мы с вами!»

В мировых новостях армия Шри-Ланки осаждала «Тамильских тигров», талибы проникали в Пакистан, сомалийские пираты брали суда на абордаж, голландский террорист во время следования королевы Беатрикс направил свою машину в толпу.

А о бесчинствах «Алисотрувена», о подвигах моего брата — ничего, ни единого слова. Антресольные Кампана не могли утолить любопытство даже при помощи газеты.