Лайки вместо цветов

Это было самое мягкое, что великая Гинзбург смогла выдавить из себя в ту секунду. Внутренности раздирало от негодования. Ну не привыкла Лера к женсоветам! Ко всем этим «девочки, а что у нас на повестке?» и дружному перемыванию костей и заглядыванию в чужой шкаф для белья. А тут не успела она и дня проработать, как в её личной жизни уже по локоть копошатся совершенно незнакомые люди! И Настя хозяйничает в телефоне, и свидание назначает… Да как так-то!

Нет, Лера понимала, что с этими людьми ей ещё работать, если она не хочет стать чужой политической марионеткой или вернуться в материнское гнездо. Поэтому напрямую высказываться не стала, а сбежала из офиса со всех ног, чтобы добраться поскорее до укромного уголка и уже там проораться нецензурно в пустой бумажный пакетик.

Впрочем, Настя Тихонова, судя по всему, даже не догадывалась, сколько бранных слов повисло ядовитой каплей на кончике Лериного языка. И вместо того чтобы проявить предусмотрительность и благоразумие, оставив бешеную Гинзбург в покое, понеслась следом и умудрилась всё же догнать Леру в фойе, обогнав лифт по лестнице.

– Да подожди ты! – выдохнула она хриплым после пробежки голосом. – Стой! Лер!.. Да стой же ты, за ногу тебя…

Здание, в котором располагалась редакция журнала «Gloss», к такой концентрации брани не привыкло. Вечно скучающий охранник даже оторвался от сканвордов, ошалело оглядываясь по сторонам в поисках того, кто привнёс в его жизнь новые выражения.

Великая Гинзбург не собиралась останавливаться и говорить с Настей, но отборная ругань из уст этой тихони подействовала эффективнее любого лассо. Лера встала и озадаченно обернулась.

– Ты чего? – пробормотала она, забыв про гнев.

– А с тобой по-другому… нельзя… – Тихонова тяжело дышала, волосы взлохматились. – Я знаю, что ты бы сама не решилась… Но… Если… О господи, где у меня селезёнка? Её можно порвать от бега?

– Нет, но та шоколадка была явно лишней.

– В общем… – Настя втянула носом воздух и медленно выдохнула, сделав губы трубочкой. – Мы сходим на это свидание. Ни к чему не обязывает. Он. Ты. Я. Его друг… Захотим – уйдём…

– Вот, значит, как? Ты, его друг?.. – Глаза Леры сузились. – Хочешь за мой счёт наладить личную жизнь?

– Да нет же… Мы будем просто буфером… – Тихонова врала так же плохо, как бегала. И, не выдержав испытующего взгляда Леры, сдалась. – Ладно. Мне вдруг жутко захотелось на свидание. Если честно, я и сама побаиваюсь этих знакомств в Сети… А тут как-то само… Да, хочу наладить личную жизнь. Плохо, что ли?!

– Да нормально, только ты вообще не той дорогой пошла, подруга. – Гинзбург мотнула головой. – Ты пойми: мне пофиг, свидание там или нет. Мне сейчас мужик ну вот никаким местом не нужен. В парике или без. С Соломатиным я… Я ненавижу его, ясно? Он сволочь, самовлюблённая и беспринципная. И даже хорошо, что наша Аделина сорвала ему эфир. Я буду пересматривать эту программу снова и снова перед сном. Но свидание? Насть, я не умею врать. Я не смогу притворяться няшечкой, играть во всё это… Условности, комплименты, флирт… Я всё это не умею, понимаешь?

– Я думала, ты на всё готова ради своих идеалов.

– Так оно и есть!

– А вот и нет. На свидание она сходить не может… Вламываться на чужую территорию, бегать от охраны, ночами караулить у подъезда – может, а просто поужинать вместе – нет?! Ничего он тебе через Сеть всё равно бы не слил. Хочешь узнать, что с Захарьево? Вот он, шанс! Другого может не быть!

– Да не умею я врать!!! – с отчаянием воскликнула Лера, чувствуя, что сил сопротивляться становится меньше и меньше.

– Я буду рядом, – напирала Настя. – И врать необязательно. Просто молчи.

– Сыграть глухонемую?!

– А почему бы и нет? – оживилась Тихонова. – Ну, или не немая, а то вдруг случайно услышит твой голос. Сошлись на ларингит! Да! У меня в том году был, на целую неделю запретили разговаривать. Я чуть не вздёрнулась в шкафу на вешалке!

– Дай угадаю – на твоих вешалках не нашлось свободного места? – Лера скептически оглядела Настю с ног до головы: как обычно, всё с иголочки. С каждой вещи разве что этикетка не свисает, всё в тон до такой степени, будто это не живой человек, а раскраска для девочек. – Ты же понимаешь, что я не смогу быть такой припевочкой? И мне реально нечего надеть на свидание. Без этого кокетства, когда на самом деле в шкафу двери не закрываются?

– И кто мне это сейчас говорит? Великая Гинзбург, которая плевать хотела на условности? И ищет штаны по принципу Вассермана, чтобы в карманы влезло как можно больше?

– Это всё вы… – с досадой буркнула Лера и, развернувшись, неторопливо побрела к метро. – Эти ваши брови… Может, в салоне меня заразили этой дрянью?

– Стафилококком?

– Хуже. Когда тебе не всё равно, что в зеркале. От этого нет лекарства.

Настя рассмеялась, перекинула сумочку через плечо и прогулочным шагом двинулась рядом с Лерой.

– Один день в «Gloss» – и такие перемены… Что будет дальше?

– Очевидно, превращусь в сексапильную богиню и поотбиваю всех ваших мужиков, – невесело отозвалась Гинзбург. – Серьёзно, Насть. Я не думаю, что свидание – хорошая затея.