Лайла

– Из-за того, что несет в себе наша кровь, да. Ладно еще, когда один пьет кровь другого, но если оба начнут делать это, остановиться они уже не сумеют. Они будут обмениваться силой. И в итоге кого-то из них не станет. И не станет, разумеется, женщины, потому что мужчина всегда сильнее, – с энтузиазмом объясняла Брук, наслаждаясь моей реакцией.

– И кто же наложил запрет?

– Чистокровные Хозяева, ведь из-за этого они теряют подчиненных. Но Руадан говорит, что иногда они разрешают, даже специально подталкивают к этому – если хотят, чтобы у какого-нибудь из мужчин-вампиров клана прибавилось сил. Но и с человеком у Джоны никаких отношений не получится. Слишком много энергии уйдет на то, чтобы не прикончить девушку, которая для него ничего не значит.

Брук выдержала паузу, чтобы я успела как следует осознать сказанное.

– Удивляюсь, что ты так легко отделалась. Он, наверное, только слегка червячка заморил.

Я вспомнила, как горели глаза Джоны, когда он пил мою кровь. Уверена, что тогда не только червячку досталось. Но Брук ни к чему об этом знать.

– Значит, вы не испытываете любви?

А что, ведь ответ окажется одинаков как для Брук, так и для Джоны…

Брук едва не рассмеялась.

– Любовь обходится вампирам слишком дорого.

В кафе было полно народу. Со всех сторон доносились обрывки разговоров вымотанных шопингом посетителей. Оглянувшись через плечо и убедившись, что меня никто не слышит, я спросила:

– Но ведь ты любишь Джону. – Утверждение вырвалось, прежде чем я успела подумать.

Брук дернулась точно от пощечины. Впервые я видела у нее такое искреннее выражение лица. Она молчала, и я не решалась нарушить тишину, почти уверенная, что сейчас же получу сдачи. Не успела я порадоваться, что ее глаза скрыты за темными стеклами очков, как Брук подняла их на лоб и заговорила спокойно и мягко:

– Возможно. Но ему сложнее. Я никогда не служила Гуальтьеро, а Джона – да. Наверное, поэтому во мне больше осталось от человека. Уверена, глубоко внутри он чувствует то же самое, но знает о последствиях и никогда не станет мной рисковать.

Я кивнула с неподдельным сочувствием, хотя подозревала, что кое в чем Брук обманывается. Джона мало походил на благородного принца на белом коне, которого рисовало ее воображение. Скорее всего, она лгала себе, чтобы не получить от ворот поворот, поэтому мне стало ее по-настоящему жаль. Легче утешаться ложью, чем мириться с жестокой правдой.

Я допила чай, скомкала бумажку от эклера и встала, готовая к продолжению операции «шопинг».

Мы быстро переходили из магазина в магазин: мне удалось выбрать несколько пар практичных узких джинсов и несколько пар обуви, среди которых затесалось черное нечто, отрекомендованное Брук как «угги». Она заявила, что раз мне так важен комфорт, то я должна хотя бы быть «в тренде». Я собиралась поставить в покупках точку и объявить задачу выполненной, когда на углу мне попался маленький магазинчик с изящной вывеской «Мадемуазель».

Брук хотела протащить меня мимо, но не успела и глазом моргнуть, как я уже оказалась внутри и принялась изучать вешалки с винтажной одеждой.

В маленьком одноэтажном помещении было всего несколько стоек, зато каждый наряд висел на отдельных плечиках: единственный в своем роде, неповторимый. Я перебирала кружева и чувствовала себя как дома.

– Это даже не винтаж! Это вообще позапрошлый век! – фыркнула Брук.

– Зато красиво, – ответила я, беря в руки кружевную блузку цвета слоновой кости. Повернула: изящный вырез был великолепен. Только мне, наверное, придется надевать вниз майку, чтобы не проглядывал шрам…

Через пятнадцать минут меня ждала в примерочной груда вещей с удивительным кроем и из самых изысканных тканей. Здесь была и кружевная жилетка, и муслиновое платье. Конечно, фырканье Брук было не лишено здравого смысла: кое-какая одежда выглядела древней. Я примерила блузку, которая первой привлекла мое внимание: она села точно по фигуре и так облегала тело, будто ее шили специально для меня.

Я распустила волосы, подобрала заколками несколько прядей слева, и добавила последний штрих, накинув на плечи шаль из черного шелка.

– Старомодненько, конечно, но на тебе выглядит довольно элегантно, – прокомментировала Брук.

Я и сама это знала. Надев блузку, я почувствовала себя совершенно счастливой. Черные обтягивающие джинсы делали наряд вполне современным – ну, или хотя бы принадлежащим к нынешнему веку. Я оплатила покупку и запросила пощады: пора заканчивать этот марафон.

– Еще «Ральф Лорен». Тебе нужны свитера. Если ты не заметила, в этой стране все время холодно.

Я сдалась и позволила Брук покупать все, что нравится, не спрашивая моего одобрения. В итоге на кассу легли восемь свитеров одной модели, но разного цвета, восемь рубашек, пять блузок, затем к ним добавились два пиджака. А Брук все таскала меня за собой из отдела в отдел по универмагу «Селфриджис». В шопинге ей не было равных.

Через два часа у меня было абсолютно все, начиная от туник и заканчивая странными шароварами, которые Брук называла «зуавами».