Лайла (Исследование морали)

И как ни парадоксально, именно это и происходит с философологией, называющей себя философией. От студентов и не ждут философствования. Преподаватели вряд ли сумели бы что-либо сказать, если бы это было так. Возможно, они сравнили бы писания студента с трудами Милла или Канта или кого-либо ещё в этом роде, посчитали бы работу студента гораздо слабее их, и посоветовали бы ему забыть о ней. Еще студентом Федра предупреждали, что его быстро "укоротят", если он будет слишком привержен каким-либо собственным философским идеям.

Литературоведение, музыковедение, история искусств и философология потому и процветают в академических институтах, что преподавать их легко. Просто снимаешь ксерокопию того, что говорил когда-то какой-то философ, заставляешь студентов обсуждать это, а в конце семестра ставишь им "неуд", если они забыли об этом.

Практическую живопись, сочинение музыки и писательское творчество преподавать практически невозможно, и поэтому они едва маячат на пороге академических врат.

А философия вообще не попадает туда. У философологов часто возникает интерес к творческой философии, но они подавляют его, как подавляют в себе позывы к творческому писательству литературоведы. За редкими исключениями они не считают сферой своей деятельности творческую философию.

Как автор, Федр откладывал философологию в сторону, отчасти потому, что она не нравилась ему, отчасти потому, что не хотел ставить философологскую телегу перед лошадью. Философологи же не только ставят телегу впереди, но обычно вообще забывают о лошади. Они говорят, что сначала надо прочитать всё, что говорили великие философы в истории, и только затем следует решать, что же ты хочешь сказать сам. Загвоздка здесь в том, что когда прочтёшь труды всех великих философов, тебе будет как минимум лет двести. Вторая загвоздка в том, что великие философы пишут очень убедительно, и если читать их с открытым сердцем, то можно увлечься их мыслями и упустить из виду то, о чем они не говорят.

Федр же, напротив, иногда забывал о телеге, а восхищался лошадью. Он считал, что лучше всего исследовать содержимое различных философических телег, предварительно составив своё собственное представление о чем-либо, а затем выяснять, согласны ли с этим великие философы. А таковые всегда где-либо отыщутся. И читать их будет гораздо интереснее, так как можно будет радоваться тому, что совпадает, осуждать их противников, а когда выяснится, как противники нападают на них, то можно покумекать и самому и с неподдельным интересом поискать истину.

При таком раскладе можно подходить, скажем, к Уильяму Джемсу в отличие от обычного философолога совершенно иначе. А поскольку ты сам уже творчески поразмыслил ещё до знакомства с Джемсом, то уже не следуешь ему слепо. При этом возникают всевозможные свежие новые идеи при сопоставлении того, о чем толкует он, и того, о чем ты уже составил себе мнение. При этом ты не связан тупиками его мыслей и всегда можешь найти обходной путь. Так оно и было в результате того, что Федр уже прочёл. У него складывалось определённое мнение, что философия Джемса неполна, и что Метафизика Качества могла бы весьма её дополнить. Обычный философолог стал бы негодовать, если кто-то пытается поправить великого гарвардского философа, а сам Джемс, судя по тому, что Федр уже прочел, весьма обрадовался бы таким попыткам. Ведь он был, в конце концов, философом.

Во всяком случае, причина, по которой Федр покупал эти книги, была в том, что ему надо было усилить свои позиции, прежде чем защищать Метафизику качества от нападок. До сих пор он в значительной степени игнорировал философологов, а те отвечали ему тем же. Но с этой следующей книгой вряд ли ему так повезёт, ибо метафизику любой и каждый может разодрать в пух и прах. По крайней мере, некоторые из них начнут грызть и кусать его в испытанных традициях литературных критиков, музыковедов и историков искусств, и ему надо быть готовым к этому.

В обзоре на его книгу, напечатанном в "Гарвард Эдюкейшнл Ревью", сказано, что его идея об истине такая же, как и у Джемса. "Лондон Таймс" сообщила, что он последователь Аристотеля. "Сайколоджи Тудей" объявил, что он последователь Гегеля. Если все они правы, то он добился замечательного синтеза. Но сравнение с Джемсом интересовало его больше всего, так как там вроде бы можно кое-что почерпнуть.

И в плане философологии это хорошая новость. Джемса обычно представляют как очень солидного американского философа главного направления, а первую книгу Федра частенько характеризовали как "культовую". У него сложилось впечатление, что те, кто использует этот термин, хотели бы, чтобы книга была культовой и таковой оставалась, ибо она приходила в противоречие с некоторым их собственным философологическим культом. Но если философологи готовы принять мысль о том, что Метафизика Качества - отросток трудов Джемса, тогда обвинение в "культовости"

рассыпается вдребезги. И это хорошая политическая новость в области, где политика - немаловажный фактор.