Лайла (Исследование морали)

Годами после этого его любимой была книжка о старых кораблях, которую он медленно перелистывал, снова и снова, представляя, каково это жить в одной из маленьких разукрашенных кают на корме с маленькими иллюминаторами, в которые смотришь как Фрэнсис Дрейк на волны, перекатывающиеся под тобой. И представлялось, что всю жизнь после дальних поездок, он останавливался на пирсе в какой-то гавани, глядя на корабли.

Песчаная Коса, когда судно подошло к ней, выглядела почти так же, как во времена кораблей Веррацано и Гудзона. На северной оконечности её было несколько радиомачт и какие-то старые заброшенные постройки. В остальном она казалась совсем пустынной.

Когда яхта прошла под защиту песчаной косы, морское волнение утихло, и осталось лишь легкое дуновение с юго-запада. Бухта стала похожей на озеро, спокойное, окруженное со всех сторон землёй, куда бы Федр не бросал взгляд. Он свернул малый парус, чтобы сбавить ход и на минуту спустился вниз, чтобы включить эхолот. По-прежнему в передней каюте нет никаких признаков Лайлы.

Вернувшись на палубу, он отметил, что бухта очень хорошая. Хоть она и открыта ветрам с запада, но по карте видно, что она мелководна, и с запада был длинный волнолом, который вероятно защитит от больших волн. Сейчас, по крайней мере, их не было. Просто тихий берег и пара парусников на якоре, на борту никого не видать. Красота.

Когда эхолот показал глубину около десяти футов, он повернул яхту по ветру, опустил парус и бросил якорь, запустил мотор и дал задний ход, чтобы якорь закрепился, затем выключил двигатель, свернул главный парус и спустился вниз.

Он убрал карту, затем включил приёмник, чтобы послушать прогноз погоды. Диктор сообщил, что ещё несколько дней будет преобладать слабый юго-восточный ветер и продержится хорошая погода. Затем станет холодней. Хорошо. У него ещё есть время поразмыслить, что делать с Лайлой, прежде чем отправиться в открытый океан.

29

Он услышал, что Лайла зашевелилась.

Подошел к её двери, постучал и затем открыл.

Она не спала, но на него не смотрела. Тут он впервые заметил, что правая сторона лица у неё побледнела и опухла. Тот парень действительно врезал ей.

Чуть погодя он сказал ей: "Привет."

Она не отвечала. Просто смотрела перед собой. Зрачки глаз у нее были расширены.

Тебе удобно? - спросил он.

Взгляд у неё не изменился.

Не очень уж умный вопрос. Он попробовал по другому: "Как дела?"

Всё так же нет ответа. Взгляд её устремлён мимо него.

Ох, ох. Пожалуй, он знает, в чем дело. Этого следовало ожидать. Со стороны это так и выглядело. Кататонический транс. Она отвергает всё.

Чуть позже он мягко произнёс: "Всё хорошо. Я позабочусь о тебе". Он подождал, нет ли проблеска узнавания, но ничего не случилось. Просто гипнотический взгляд, прямо перед собой.

Она знает, что я здесь, - подумал он, - она, пожалуй, лучше меня знает, что я тут. Просто не хочет признаваться в этом. Она чувствует себя как кошка, загнанная на дерево, на самый конец дальней ветки. Если направиться к ней, она лишь дальше жмется к краю ветки от испуга или же будет драться.

Ему не хотелось этого. После всего, что произошло у пирса.

Он тихонько прикрыл дверь и вернулся к себе в каюту.

И что теперь?

Помнится, в антропологической литературе он читал, что состояния транса могут быть опасными. То, что случилось на пирсе, подходило под описание малайского амока , - глубокая задумчивость, которая иногда переходит во внезапное буйство.

Но по своему собственному опыту он знал, что не так уж это и опасно. Буйство возникает тогда, когда враждебно настроенные люди хотят нарушить транс, а он не собирается делать этого.

У него даже возникло ощущение, что худшее уже прошло. Зловещим было то, что вчера вечером на Манхэттене она казалась такой счастливой. Вовсе не страдала.

Когда она качала и баюкала куклу, казалось, что кто-то уговаривает замерзающего насмерть, говоря, что ему тепло. Хочется воскликнуть: "Нет! Нет! Пока страдаешь, все в порядке."

Теперь же она изменилась. Вот только к лучшему или к худшему? Теперь, подумал он, остаётся только ждать и посмотреть, как она поведёт себя дальше. Хорошая погода вроде бы ещё постоит. А у него множество всяких дел.

:Например, надо поесть. Уже заполдень. Он хотел было причалить у Атлантик Хайлэндз и купить там продуктов, а теперь это было милях в двух отсюда. Может быть завтра он поставит подвесной мотор на шлюпку, если погода будет спокойной.

Или может, поискать автобус на берегу и сесть на него. А пока что придётся довольствоваться теми продуктами, что остались от Ньяка.

Ньяк. Так давно это было. Все уже зачерствело.

Он вытащил морозильный ящик и посмотрел внутрь. Сунул в него руки и достал всё, что можно. Разложил на кухонном столике.

: Банки разных начинок для хот-догов:несколько баночек мяса, ветчины и ростбифа:. Есть ещё хлеб. Он пощупал его, черствый: Развернул упаковку: На вид съедобный: консервы тунца: арахисовое масло: желе: Масло, вроде бы, ничего. Хоть то хорошо при плаванье в октябре, что продукты портятся не так быстро:.