Лайла

— Зачем сбежала? — я изумленно вскинула голову. Тот час же, волосы, собранные в хвост, потянули голову назад. Отвыкла я носить такую тяжесть на голове. Может подстричься? Он ничего не знает или просто не понимает? — Я должна была спокойно замуж выйти? За этого… — не получалось найти слов, которые не звучали бы слишком грубо или глупо. — За этого некроманта! Или дождаться завершения обряда изгнания? Да меня первой части "отнятия имени" хватило, — воспоминания горчили, уже не так сильно, как раньше. Тогда все это было приправлено болью от потери Рена. Теперь, он живой и здоровой стоял на расстоянии шага. Но все же, иногда это очень мучительно — вспоминать. И я вытесняла эти эмоции злостью. — Все стояли такие… На лицах — вселенская скорбь и жалость, в глазах пустота и безразличие. Древние слова, в смысл которых не вслушивался даже тот, кто их произносил. И это ощущение — холод, не вокруг — внутри, в самой глубине. И тянущая боль — будто у меня хотят отнять что-то важное. Я пыталась сопротивляться, не отдать. Вроде, получилось… Но еще один такой обряд… Я бы не выдержала этого! Разве ты не понимаешь этого? Я пыталась найти поддержку у мамы — она смотрела на меня, как на пустое место. Будто меня в комнате и нет. А собрались они так, сплетнями поделиться и нарядами покрасоваться новыми. Хотела у папы потянуть силы — ты же знаешь, он всегда охотно помогал, а тут он меня оттолкнул! Оттолкнул, понимаешь? — рассказывая, я обращалась к Рену. О том, что в комнате мы не одни успела забыть, и испуганно вздрогнула, не ожидав прикосновения — Рен стоял слишком далеко. А вот Наллиалан сидел совсем близко. Он осторожно взял меня за руку, ободряюще сжал ладонь, делясь своим теплом. Это было приятно, такая поддержка и забота, но хотелось несколько иного… Других рук. Но… В то же время, так было… проще? Размышляя об этом, я молчала. Смотрела на руки Наллиалана и пыталась понять почему? Почему с малознакомым эльфом мне рядом проще, чем с другом детства?

Наллиалан вздрогнул, отпустил мою руку, а потом и вовсе отодвинулся. Я взглянула на него с удивлением: с чего бы он это? Он смотрел на Рена. Заметив мой недоумение, эльф слегка виновато улыбнулся и пожал плечами.

Лицо Рена выражало лишь легкую заинтересованность — то есть ничего такого, что могло заставить Наллиалана так от меня шарахнуться. Подходящего вопроса, чтобы прояснить произошедшее, я не подобрала — повода обвинять в чем-то Рена не было — ведь ничто не мешало эльфу отодвинуться просто так, скажем, устав от моего общества.

— О чем я говорила? — задумавшись, я потеряла нить собственного рассказа.

— Ты хотела сказать, как сбежала с островов — не один корабль тебя не увозил.

— Очень просто — по лунной дорожке.

— По лунной дорожке? — удивленно выдохнул Рен. — Ты сумасшедшая?! Это же безумно опасно! — почти крик, а потом вновь практически шепотом — Как ты могла так рисковать? — Тогда как раз безоблачно было, и полнолуние к тому же. Дорога была очень ровная…

— Вы вообще о чем? — Наллиалан смотрел на нас непонимающим взглядом.

— Лунная дорожка, один из легендарных способов хождения по воде. Тропинка, сотканная лунными лучами. Позволяет попасть как с острова на остров, так и на континент. В настоящее время, научных доказательств ее существования нет. — Рен сказал все это, будто учебник прочитал. А потом продолжил уже по-нормальному — Но, тем не менее, валборы пользуются ей с момента переселения на острова. Возможно, именно так мы туда и попали. Ненадежный и очень опасный способ. Особенно, если плохо плаваешь — малейшая тучка, волны чуть выше нормальных — и лунная дорожка исчезает, а тот, кто в этот момент шел по ней, оказывается в воде.

— Ты думаешь, у меня другой выход был? Это не Наррена. На островах, я до совершеннолетия и шага самостоятельно ступить не могла. Без родителей, ни на один корабль билет мне бы не продали. Даже купцы люди знают, что с нашими законами шутить не стоит. За такое их и в моем похищении обвинили бы. А за похищение ребенка, на островах смертная казнь. Конечно, была у меня мысль тайком пробраться на борт, и прятаться до отплытия, но… Наши корабли и назад бы развернулись, чтобы сдать меня с рук на руки родителям, а людские… Люди разные бывают… Кто гарантировал, что меня за борт не выкинут? Или, что согласятся на оплату деньгами?

Я замолчала. После последних моих слов Рен настолько окаменел, что стало понятно — более живописно расписывать опасности не потребуется — хватит и этого.

— На островах бы лучше осталась! — прозвучал вердикт.

— Разве ты не понимаешь… — начала было я отстаивать свое решение, но Рен меня перебил:

— Все я понимаю. Так поступить было действительно проще всего.

Его слова прозвучали обидно, но взлелеять это чувство в себе мне не дали. На правду обижаться бесполезно:

— А разве ты сама так не считаешь? Ведь ты действительно пошла по пути наименьшего сопротивления. Это не плохо, будь ты старше, возможно и поступила бы иначе, но в пятнадцать лет…