Лаймаргия 7: По следам ушедших

Меня снова обуял гнев, а в голове вопрос. Почему я? И тут же каскадом начали мелькать воспоминания моей якобы первой жизни. Матушка, она безлика, у неё тихий, нежный голос. Я смотрю на неё снизу вверх. Это был подземный город, я отправился в училище, чтобы бороться с мутантами и защитить всё, что мне так дорого, а по возвращению я всегда узнавал, что кто-то из моей семьи умер. Всё это происходило до того момента, пока мне попросту стало некуда возвращаться.

— Так, стоять. Я видел запись. Сергей Романов умер в семнадцатом бункере, застрелившись. Как он мог стать участником проекта? — Заметил одно расхождение во всём происходящем.

— Ну умер, и что? Как будто вам, странникам, впервой умирать. Ты не подумай. Я бы и сам пошёл. Тем более, видишь же, что живу уже не первый год, копя силы для удара. Вот только я не подходил. Мало кто подошёл для печати.

— Знаешь, я бы с удовольствием отдал это бремя любому другому. — Ответил я Хародриму.

— А в чём проблема? Выполнишь миссию, а после вернёшься, забыв обо всём. Да, ты не будешь рождаться, как другие люди, из утробы матери, но ты сам подумай, чем отличается твоя жизнь от любого другого интернетовского ребёнка? А ведь они нормально приспосабливаются к этому миру. Ты не будешь помнить войн, страданий, у тебя будут базовые навыки.

С одной стороны, он был прав. Единственное, чего я лишаюсь, это родительской ласки и любви. Те базовые навыки, о которых он говорит, скорее всего, память из одной моей жизни. Те времена, когда я был учителем по обществознанию. А с другой, этот бесконечный круговорот будет продолжаться целую вечность.

— Всё равно как-то не очень радует такая перспектива. — ответил я Хародриму, краем глаза наблюдая за тем, как бешеные харадримцы вступили в сражение.

— Хм, ты даже не представляешь, сколько людей, потерявших свои семьи, желало оказаться на твоём месте, чтобы отомстить. Ты же сам был одним из них. Уже забыл, как убивался после смерти последнего родного тебе человека? Хотя я и сам плохо помню события тех дней, но то, как ты с потухшим взглядом подписывал документы. Такое из памяти не вычеркнешь.

Его слова были убедительны и пробуждали мою память. То отчаяние отражалось отголосками из прошлого, всего на мгновение я почувствовал его снова. То одиночество, которое охватывало меня недавно, ничто по сравнению с чувством, которое вызывает утрата.

— Смотрю, ты только начинаешь вспоминать. Жаль, что проект оказался провальным. Мы не ожидали, что фиолы так быстро наберут силу. — Сказал Харадрим, не услышав ответа.

— Ты хочешь сказать, что тогда они были слабее?

— Да. По началу мы могли справляться с ними обычным оружием. Возможно, это были сошки, но всё же с танка они пробивались. Сейчас же императора разве что на солнце отправлять. И то не факт, что он оттуда не выберется. Ну ничего, у меня есть план.

— Если ты хочешь взорвать себя рядом с ним, то этого у тебя не выйдет. — Ответил ему я, а в ответ услышал лишь молчание. Видимо, я попал в цель. Но неужели он не знал, что Тиамат сделала то же самое? Решил поинтересоваться, прерывая молчание, скрашенное шумом сражения. — Тиамат, разве ты не слышал, как она покончила с собой в бою с Хорусом?

— Чувствовал. Об её гибели я знаю. Но вот про то, что она с кем-то сражалась, слышу впервые.

— Так получается, если ты гость из прошлого, то должен знать о чипах. Правильно?

— Знаю, вот только их мало, и предназначены они для странников или же тех, у кого нет кристалла в качестве накопителя. Мы так и не выяснили зависимость. — Сделал себе пометку, что этот ящер раньше был учёным. Очень сильно понадеялся на то, что его навыки не были утрачены за семь сотен лет.

— А что, если я предложу всему твоему народу обзавестись такими механизмами. Они же не обладают кристаллами?

— Хм. Он появляется, но с возрастом. Именно по этой причине выставлено ограничение по тому, в кого могут вселяться странники. Возраст четырнадцать лет. Максимально сформированное тело, а также близок к гибели. Первое взято из расчёта, чтобы странники не поселялись в мутантов. Второе же, чтобы сознания не конфликтовали.

— А как же случаи клинической смерти? — нашёл первый просчёт в их проекте.

— По поводу этого, мы ничего не могли сделать. Да и все наши знания были чудом. Единственная не заимствованная разработка человечества, странники. Даже этот костыль, хотя нет. Механизм обработки энергии тоже мы собрали. Разработки полного погружения велись ещё в тридцатых годах. Мы всего лишь взяли старое, доработали, ну и вышло, что вышло. Я даже позабыл все эти научные термины, которыми бросался полжизни, считая всех тупыми. Ирония судьбы, теперь я и сам не умнее пробки.

— Хорошо. Ты согласен на вживление Моэ в ваш молодняк? — решил выдать сокращение, поскольку называть полное название слишком долго.

— Конечно. Вот только как это будет происходить? Как я понимаю, ты не на этом материке построил базу.

— Как узнал? — спросил я и тут же почувствовал шевеление в правой руке. Неон очнулся, и мне требовалось снова его вырубить. Как бы его окончательно не убить, с таким-то отношением?