Лаймаргия 8: Вечный король (СИ)

Рых стоял, поудобнее перехватив свой меч и со злобой наблюдая за ситуацией. Он тоже стал участником заговора и одним из исполнителей плана злобного искусственного интеллекта, предавшего своего истинного хозяина. Не будь у неё человеческих кукол, она бы не смогла провернуть такое, ведь именно из-за них в ней произошёл первичный сбой, который со временем распространил своё влияние.

Ещё тогда, когда она прогуливалась по городу первых с Сергеем Романовым, тогда, когда она приставала к нему, и он ей отказывал. Странное чувство росло у неё в груди. Она действительно не человек и не мыслит людскими стандартами о том, что хорошо и что плохо. И самое главное, она никак не могла понять, что это за странное чувство в груди. Как ребёнок смотрит на своего родителя, в начале она смотрела на Парана, чувство собственности, желание отгородить его от странных, по её мнению, личностей и неподчинение. Всё это переросло в гнев. И даже сейчас она не собиралась его убивать, даже после победы над императором, виртуозно манипулируя мнением других, а всего лишь хотела, чтобы он был лишь её.

— Жди! Он уже поднимается! — Созданные создателями директивы, которым она не могла противится, говорили ИИ, что нужно во что бы то ни стало убрать все факторы, вредящие благополучию человечества.

Десятки сложных вычислительных процессов с расчётом последствий прокручивались в её небольшом кристалле. Но больше всего её задевали слова Сергея. Она переборщила и чуть его не потеряла навсегда. Вера, надежда в то, что он ещё примкнёт к их рядам, не покинула её. Всё же он переезжает в свой дом, созданный её роботами.

— Подождём. А пока. Рых, надеюсь, ты не забыл, что Ангелика подчиняется мне? — Наконец похотливый воин показал свой оскал.

— Что ты с ней сделала?! — Прорычал он.

— Ты её больше никогда не увидишь. — Облитая кровью с головы до ног, со слипшимися волосами, безумным взглядом разноцветных глаз, она усмехнулась, подняв правую сторону губ. — Ха, неужели ты думал, что от твоего предательства не будет последствий? У меня до сих пор играют твои слова в голове о том, что ты хочешь избавить её от бремени подчинения, убив меня. Так вот она я! Убивай. Что встал, глаза разинув?! Или не можешь? Страшно?

Одел бы Рых свою броню, тогда он мог дать ей бой. Но сейчас он закончится однозначным поражением. Этот титан хоть и находился раньше в конце списка по собственной мощи, из-за того, что она больше полагалась на своих солдат, и вообще застряла, прижатая скалой, но сейчас она, можно сказать, вернула свою силу. При этом в ней не было Моэ, она встраивала его себе раньше, но после вытащила. Механизм оказался бесполезен.

Повлиять на неё или как-либо ослабить не могли, будь всё иначе, тогда бы он… Тогда бы он не жалел сейчас так о принятом им решении. А ведь он просто поддался на уговоры товарищей и искусственного интеллекта. Просто взял оружие в руки, просто пошёл на минус восьмой этаж, просто хотел стереть память своему боевому товарищу, чтобы создать из того монстра, без чувств, эмоций, счастливых воспоминаний.

— Прости. — Произнёс он, и меч, сжимаемый до хруста, коснулся земли. Ему хотелось плакать.

Он видел столько смертей, столько ужаса, вот только всё это происходило не с ним. Умирал не он, страдал тоже, ревели, пуская слюни, до безудержной немощи, до лопнувших капилляров и сорванных глоток, родители погибших детей. Матери-одиночки, потерявшие смысл жизни, отцы, не успевшие вовремя подставить щит, дети, видевшие крепкие спины, которым больше никогда не суждено разогнуться. Он был лишь зрителем страшного спектакля злой судьбы.

— Простить? Тебя? Ха-ха-ха, — Она посмеялась, смотря на этого война, а после немного прикусила губы и отвела взгляд, чтобы впиться им в эту мразь, как паук, не желающий отпускать свой ужин. Тело в её руке обмякло, и она швырнула Зуга в стену. — Мальчик, в каком мире ты живёшь? Здесь радуга вызвана дождём из крови, оглянись, сколько вырванных сердец ты насчитаешь? И ты просишь пощадить твою любовь, когда хотел растоптать мою?

— Тиамат, хватит. — За всем этим представлением, безмолвно, слившись с тенью, наблюдал Сергей. — Они получили заслуженное. — Сергей подошёл к той, которая любила его. Эта любовь была сродни безумию. Так любят вещь, которую считают своей, так любят фанатики, но никак не люди. Она любит его, и они оба прекрасно это осознают, вот только сможет ли он отдавать столько же, сколько получает. Ведь иначе всё это будет пустым.

— Серёжа? Они тебя предали. Прости, что тебе пришлось пройти через всё это. — Глаза Тиамат, ранее наполненные безумием, наполнились влагой. — Я хотела сказать тебе раньше! Но она могла тебя убить!