Лайриэйль Лайвджой

Ройс самозабвенно рыдает, вцепившись в мою руку обеими ладонями и прижимаясь к ней щекой. Кай застыл над нами и не знает, куда приткнуть крепежные ремни, которые только что снял со своего любимого. И глаза такие – сейчас сам заплачет. Хотя почему «заплачет» - вон у него дорожки влажные на щеках, это он от потрясения не замечает. Ты моя прелесть.

- Помоги, – коротко велела я, начиная приподнимать наказанного с «лобного места». Да, постаралась я от души. Вся спина и верх ягодиц в бордовых полосах. Трясется и все никак не может успокоиться.

Впрочем, я вовсе не хочу, чтобы Ройс успокаивался, слаще его слез только недавняя боль, которую он не прятал. Это, вообще, было волшебно – когда под моими руками его скручивало и выгибало, совершенное тело металось по лавке, извиваясь и дергаясь после каждого удара.

Это было… так…

А сейчас можно жалеть, укладывать на кровать, гладить, шептать всякую ласковую чушь, от которой он начинает всхлипывать чаще.

Именно от него мне и нравится добиваться вот такого бесконтрольного проявления чувств, потому что обычно он, как сосулька мороженая, совсем ничего не показывает. Все в глубинах омута. Замерзшего. Но если этот лед взломать, оно оттуда таким гейзером – как бы с ног не сбило. И я уверена, что на самом деле моему ледниковому «кактусу» это не просто полезно, оно ему нравится до чертиков. Потому что без моей помощи он так выплеснуться никогда не мог. И сейчас он по-настоящему, совсем мой. Йой, вот если я сейчас запрыгаю тут от восторга, «кактусы» не поймут… а у меня газировка внутри, и ее взболтало… Главное, сейчас крышечку не сорвать.

Я, не отрываясь от своего снежно-нежного «кактусенка», кивнула Кайю на тумбочку, где стоял флакон с иши. Тот кинулся за ним, словно боялся, что если промедлит хоть секунду – передумаю. Нет, дурачок, не передумаю.

Одну руку оставила самозабвенно поливающему ее слезами Ройсу, второй зачерпнула масло и осторожно стала смазывать трясущиеся плечи.

- Ну а ты что замер, бери и мажь ниже, – толкнула коленкой застывшего Кайя. – Вот та-а-ак… полечим НАШЕГО мальчика. Погладим… – и взгляд в упор на этого дурня кудрявого. Дошло, нет? Прелесть, как переживал за своего снежного принца.

- И все пройдет, – это я уже Ройсу.

Видать, дошло, мазать Кай взялся рьяно, но нежно. Скосил на меня глаза вопросительно. Я кивнула, и он наклонился, поцеловав уже немного притихшего Ройса куда-то в попу. Хи. Там, где я хлыстом не тронула. Ну-у-уу… а почему бы нет.

- Надеюсь, урок усвоен? – спросила я, когда Кай выпрямился. – С этого момента и до моего особого распоряжения вы по-прежнему играете в шахматы, понятно? Это, – я красноречиво кивнула на расхристанную после двух оргазмов постель, – только для меня. Вы оба только для меня. По отдельности и особенно вместе.

Кай широко распахнул глаза и посмотрел на меня практически с ужасом:

- Все время в шахматы, госпожа? - даже заикаться начал, бедненький.

- Шашки, мячик и скакалка в вашем распоряжении, – не удержалась я от ехидства. – Спортзал тоже подойдет. Озеро. Что еще там у вас есть? - и хихикнула. - Я, конечно, могу разрешить вам ТОЛЬКО целоваться. Но ты уверен, моя радость, что после такого разрешения мне не придется пороть нашего мальчика, – я погладила притихшего и явно греющего ушки Ройса по плечу, – каждый день, а то и по два раза?

Кай сглотнул, потом издал странный звук, как будто у него в горле запершило, потом посмотрел на Ройса, потом на меня… Боль, страдание и неверие, что я могу быть такой жестокой - вот что было в его взгляде! А вот могу…

- То есть вы разрешите нам целоваться, а потом будете за это ЕГО пороть?

- Нет, глупый ты кактус, – я впервые назвала одного из них так вслух. – Только если не сумеете после поцелуя остановиться. Ты уверен, что сможете?

Кай еще раз сглотнул, потом прокашлялся, потом посмотрел на Ройса… Опустил голову вниз и едва заметно помотал ею:

- Не уверен, госпожа… Но… - Тут Кай вскинул на меня свои большие голубые глаза и храбро прошептал: - Но это же нечест…

Потом замолчал, снова посмотрел на Ройса и вздохнул:

- Я все понял, госпожа.

Я засмеялась и сжалилась:

- Так что, если хочется… пользуйся моментом, – и я красноречиво повела глазами на самую очаровательную часть лежащего наложника. Благо он ею кверху.

А сама пересела так, чтобы голова Ройса оказалась между моих бедер. В первый раз с кем-то, кроме Найса. Волнительно и… ужасно любопытно.

Почему-то мне кажется, что будет здорово. Вон, как у парня заплаканные глаза расширились, а в них благоговение и…

Именно в этот момент Кай, наконец, уяснил расклад и чуть слышно выдохнул сквозь зубы.

Раздвинул лежащему ноги и принялся осыпать поцелуями низ ягодиц и нежную складочку между попкой и бедрами. Явно пустил в ход язык, потому что Ройс застонал и приподнял ягодицы ему навстречу.

И сам больше не стал терять времени.

О его губах в своем самом сокровенном месте я, признаться, мечтала давно… и не зря.