Лайриэйль Лайвджой

И, ептить, оба козла на меня зыркнули, как будто это я их лбами в дверях столкнул. Только Чейри спокойно к себе в комнату пошел, переодеваться.

Вот чего они от меня ждут оба?! Чего вот…

Бросил кальян, пошел к себе, заперся, лежу в потолок смотрю… Получаса не прошло - слышу шум в зале. Ну, еп! Как раз эти временные строевым шагом из столовки должны были вернуться, а театралы – в столовку….

Я как раз удачно выскочил, когда все было уже тихо, мирно. Только Чейри Риса со спины удерживает, а кто-то из бордельных – Айжэна. Первым делом я морду Риса оценил – в порядке. Значит все можно будет замять. Потом толпу, собравшуюся на бесплатное развлечение. И понял, что замять не удастся. Вот просто сказать, что всем померещилось – не поверят.

- Ну и что тут происходит?

Рис фыркнул презрительно, к Чейри демонстративно прижался, на меня с вызовом глянул и молча в сторону двери…

Айжэн взгляд как отзеркалил, опять же мне, ептить, и тоже развернулся и в сторону своей комнаты…

Ну, с первым я потом разберусь, как поест, а второму, сытому, сейчас уши пооткручиваю!

- Отпусти! Я ничего твоему прилипале не сделал!

Тут Рис от двери – обратно. Воинственный такой:

- Это кто из нас двоих прилипала?! Я его нижний, а ты…

- Пусти мое ухо, я сказал! Не буду я больше… Все! Понял?! Не буду!

Айжэн Риса демонстративно проигнорировал, губы зло поджал, пламени только из ноздрей не было – а так, дракон, только маленький. Два дракона, ептить!

Чейри, осуждающе глянув на меня, вновь потащил Риса в сторону столовой. Зашуганные новенькие быстренько разбежались по своим норкам, только дракончик-Айжэн удалился медленно, с прямой спиной, всем своим задом излучая, что я – враг, предатель и источник всей несправедливости в галактике.

- Слушай, ты бы его того… не трахал бы больше, - многозначительно выдал Хряк.

Ептить, да я даже не начинал! Но эту фразу я выдавать всем не стал. Пока они думают, что у парня мозги из-за меня перемкнуло, оно проще…

Молча развернувшись, я догнал этого огнедышащего прямо перед дверью в его комнату, затолкнул, сам влетел следом:

- Ты чего себе позволяешь, ептить?!

- Отвали! Сказал же, больше не буду…

Тон наглый, взгляд боевого кундюка, а вот эта фраза «Больше не буду», насквозь детская и прошибает меня ею до печенок, и злость вся улетает, как будто и не было ее.

- Весь гарем уверен, что ты такой наглый, потому что я тебя трахаю… А я даже представить боюсь, как ты себя тогда вести будешь. Если после одного поцелуя…

- Двух!

Ептить, во взгляде возмущение непередаваемое: «как я посмел обсчитать его на целый поцелуй, подлец?!»

- Да хоть трех!

Прижав это недоразумение к стенке, целую, так что губам больно, чувствую как обмякает, обнимает за шею, прижимается, отвечает… Вот зачем я все это творю?! Зачем…

- Трахать тоже при всех будешь? – и смотрит с вызовом…

Ептить, точно! У него ж не отдельная комната. И на одной из кроватей тихо сжались еще двое. Смотрят на меня затравленно, ждут, что убью сейчас, что ли? Как свидетелей не нужных?

Плюнув, вылетаю в коридор, чтобы столкнуться нос к носу с Рисом. Да что за невезуха, еп! Он во всю еще в столовке сидеть должен, ведь не мог я двадцать минут с этим недоразумением целоваться! Или мог?

- Ты… Ты что у него там делал? – и смотрит на меня обвиняющим взглядом.

- Разговаривал, - рыкнув, вваливаюсь к себе в комнату, запираюсь и падаю на кровать.

Так, надо успокоиться. Сначала – успокоиться!

Завтра у мелкой вылет на Совет. Вот о чем надо думать. А не о… Главное ведь не понимаю, чего меня к нему так тянет? Не за сексом же! Так чего тянет-то?!

Ши:

Что-то мне неспокойно. С каждым днем все неспокойнее и неспокойнее. Не понимаю, вроде бы схлынуло бешеное неверие первых дней, когда мне вообще казалось, что я просто сплю и вижу кошмарик от недотраха. Но нет, шок осознания прошел, во многом благодаря… эм… новым ощущениям. А легче не стало.

Я в последнее время вообще не понимаю, где кончается реальность и начинается бред. Когда я умащиваю ноющий зад на подушку в кресле, в углу библиотечного зала, за стеллажом? Так спокойнее, а то сюда и бабье захаживает, и надо бухаться на колени и изображать пристукнутого идиота…

Когда вздрагиваю от любого звука, вдруг вспоминая, что я " представляю опасность для дома" и по местным меркам уже почти покойник? Я всем нутром чувствую это повисшее в воздухе напряжение.

Когда смотрю в глаза своей тигре и уплываю, просто всем существом проникаясь уверенностью - хоть огнем этот дом гори, а она меня не отдаст? И мне тоже становится все равно, только бы… быть с ней.

Или когда просыпаюсь среди ночи в ее постели, и тихо любуюсь спящей ведьмой? Такой расслабленной, такой красивой, такой... До щемящего сердца женственной?

Когда спит...

Я могу часами так лежать и смотреть. Таять от какой-то совершенно идиотской нежности, прекрасно понимая, что... Не по адресу. Это не моя женщина, это моя... Госпожа? А какая разница? Не знаю... Не знаю. Я запутался.

Рий: