Лайза Миннелли. История жизни

«Лайза тогда сказала мне: «Не бери в голову, я о тебе позабочусь, — рассказывала Тина-Нина. — Но я ей не поверила и решила опротестовать завещание. Завещание составлял адвокат Лайзы, и папа его не подписывал. Он вообще уже не мог держать ручку в руках, и все письма за него подписывала Ли. Он не только не мог ничего больше писать, он, даже разговаривая по телефону, случалось, забывал, с кем говорит, — такое на него находило помутнение рассудка. Поэтому Ли всегда старалась первой снять трубку и вела за него разговоры, отвечала на все его письма. Она всегда оказывалась рядом, выступая для папы кем-то вроде переводчицы. Мы с отцом могли бы общаться при помощи взглядов, прикосновений или перебрасываясь парой-тройкой слов, но Ли просто не оставила нам такой возможности».

Тина-Нина считала, что ее попросту выставили за порог. Ли с Лайзой против нее в сговоре. И дело было не только в деньгах. Вот что говорит она сама: «Я опротестовала завещание вовсе не из-за денег. Я поступила так, потому что пыталась выполнить то, что действительно хотелось отцу. А он всегда хотел, чтобы дом достался нам с Лайзой на двоих. Отец не раз говорил мне: «Я хочу, чтобы ты знала — в моем завещании половина дома будет тебе, половина — Лайзе». Отец не стал бы мне этого говорить, если бы таковое действительно не входило в его намерения, а он говорил мне это не единожды. Он знал, что я испытываю финансовые затруднения, а Лайза же не нуждалась в деньгах, как я, не говоря уж о том, что мои дети — это его единственные внуки».

Для всех, кто имел отношение к этому спору, было непростое время. Лайза не хотела никого обижать, но одновременно считала своим долгом исполнить отцовскую волю. Тина-Нина, в свою очередь, считала, что правда на ее стороне, а Ли, Лайза и Марк сговорились против нее, и поэтому она решила стоять до конца — как ради себя самой, так и ради своих двоих малолетних детей.

Вот что она вспоминает: «Наконец, мы договорились между собой мирно, и мои дети также вошли в число наследников. Разумеется, это отнюдь не то, что мне на самом деле причиталось. Но я не хочу во всем обвинять Лайзу, так как она находилась под влиянием других людей. Да и между нами всегда шла борьба, кто из нас окажется сильнее. Лайза, насколько я помню, вечно ревновала меня, потому что всю свою жизнь мечтала быть единственной дочерью Винсенте Миннелли».

Юридическая сторона вопроса была улажена, а вот отношения между обеими сестрами испортились окончательно.

А между тем Лайза переключила свое внимание на другие вещи, в том числе и на свой неустойчивый брак. 22 сентября 1986 года она приняла участие в памятном вечере в честь своего отца в нью-йоркском Музее Современного искусства. Это торжество состоялось благодаря старанию Мартина Скорсезе и куратора отдела кинематографа Стивена Харви. В 1989 году Музей издаст книгу Харви, посвященную творческому пути Винсенте «Режиссер — Винсенте Миннелли». Харви начал работу над этой книгой в 1982 году, за четыре года до смерти мэтра, в тесном сотрудничестве как с самим режиссером, так и со всей его семьей.

В промежутке между 1943 и 1976 годами Винсенте снял 34 картины — исключительно для МГМ. Большинство режиссеров за годы своей карьеры, как правило, меняли не одну студию, но Миннелли был прочно связан контрактом с МГМ. Вот что пишет Харви: «Фильмы Миннелли были в числе самых престижных, самых популярных у МГМ… Все его работы отличает высокая художественность — именно этот его дар и стал в глазах студии той ценностью, ради которой они и сманили его на Запад».

Лайза и Марк теперь уделяли друг другу и своему союзу больше внимания, а сама актриса вернулась к трезвой, размеренной жизни. Вскоре позвонил ее приятель Берт Рейнольдс, с предложением сделать с ним еще один фильм, «Наемный полицейский», съемки которого должны были состояться в Риме. Лайза с готовностью ухватилась за это предложение и вылетела в Италию, чтобы через шесть лет отсутствия вновь предстать перед камерой. Правда, ей все еще не давала покоя тяжба из-за наследства с сестрой, но, несмотря ни на что, она с головой окунулась в работу. Погода стояла ужасная — съемки пришлись на декабрь, — и Лайза, дабы оградиться от простуды и гриппа, горстями глотала витамин «С» — лишь бы, не дай бог, не свалиться от какой-нибудь хвори.

Когда в феврале 1987 года съемки наконец завершились, она вернулась в Лос-Анджелес, где ее ждали приглашения на разные приемы и вечеринки. Лайза выступила на благотворительном концерте и приняла участие в двух телепрограммах, в том числе и посвященной памяти отца — «Миннелли о Миннелли». В мае она возвратилась в Нью-Йорк, где у нее был запланирован концерт в «Карнеги-Холл». Чутье и вкус не подвели ее, и она в который раз с успехом воспользовалась старым рецептом — соединив костюмы от Хальстона с музыкой Эбба и Кандера.