Лакки Старр и кольца Сатурна

Государственный секретарь Ламонт Финней, профессиональный политик, прослужил пятнадцать лет в Конгрессе, и его отношение к Совету Науки никогда не было дружеским. Теперь он постарел, у него ухудшилось здоровье, он стал раздражителен. Официально он возглавлял земную делегацию на Весте. Но Конвей понимал, что именно он, глава Совета Науки, должен нести всю ответственность за неудачу – если конференция окончится неудачей.

Финней дал это ясно понять еще до того, как корабль, один из самых больших на Земле, стартовал.

Он сказал:

– Пресса совершенно неконтролируема. Вы в трудном положении, Конвей.

– Вся Земля в трудном положении.

– Вы – прежде всего.

Конвей мрачно ответил:

– У меня нет иллюзий, что в случае провала правительство будет поддерживать Совет.

– Боюсь, вы правы. – Государственный секретарь тщательно закрепил ремни, проверил, под рукой ли пузырек с таблетками от космической болезни. – Правительственная поддержка в этом случае означала бы только падение правительства, а в условиях военного положения неприятностей и без того Хватит. Мы не можем допустить политическую нестабильность.

Конвей подумал: «Финней не верит в благополучный исход конференции. Ожидает войны».

Он сказал:

– Слушайте, Финней, если дело дойдет до Худшего, мне понадобится поддержка, чтобы защитить репутацию члена Совета Старра от…

Финней на мгновение оторвал седую голову от гидравлической подушки и тревожно взглянул на Конвея.

– Невозможно. Ваш член Совета отправился в систему Сатурна по своей воле, он не просил разрешения и не получал никаких приказов. Он добровольно пошел на риск. Если дело обернется плохо, с ним покончено. Мы ничего не сможем сделать.

– Вы знаете, он…

– Я ничего не знаю, – сердито ответил политик. – Официально я ничего не знаю. Вы достаточно долго занимаетесь политикой, чтобы понять, что в таких обстоятельствах нужен козел отпущения. Им и станет член Совета Старр.

Он откинулся на подушку, закрыл глаза, и Конвей тоже лег. Все на корабле заняли места, зашумели двигатели, корабль медленно поднялся над стартовой площадкой и устремился к звездам.

«Метеор» повис в тысяче миль над Вестой, захваченный ее слабым полем тяготения; он медленно кружил с заблокированными двигателями. К нему магнитным зажимом крепилась шлюпка с сирианского корабля.

Зайон покинул «Метеор» и присоединился к сирианской делегации, а его место занял робот. В шлюпке находились Верзила и Йонг.

Старр вначале удивился, когда на экране появилось лицо Йонга. Он сказал:

– Что вы делаете в космосе? С вами ли Верзила?

– Да. Я его стражник. Вероятно, вы ожидали увидеть робота?

– Да. Или после того случая роботов не подпускают к Верзиле?

– Нет, просто Девур таким образом показывает, что я не буду участвовать в конференции. Пощечина службе.

Дэвид сказал:

– Зайон там будет.

– Зайон, – Йонг застыл. – Это Хороший офицер, но он исполнитель. Он не понимает, что служба – это не просто слепое исполнение приказов сверху, что мы должны добиться, чтобы в политике Сириуса соблюдались законы чести нашей службы.

– Как Верзила? – спросил Старр.

– Нормально. Но он кажется несчастным. Странно, что такой необычно выглядящий человек лучше понимает честь, чем вы.

Дэвид плотнее сжал губы. Оставалось совсем немного времени, и его не устраивало, что офицеры начинают задумываться о потере его чести. Отсюда недалеко и до мыслей о возвращении этой чести, а тогда они задумаются над его истинными намерениями и…

Йонг пожал плечами:

– Ну, я только Хотел сообщить, что все в порядке. Теперь я отвечаю за вас, пока вы не предстанете перед конференцией.

– Подождите. Вы оказали мне услугу на Титане…

– Я ничего вам не оказывал. Я только следовал своему представлению о долге.

– Тем не менее вы спасли жизнь Верзилы, а может, и мою. Может так случиться, что на конференции в опасности окажется ваша жизнь.

– Моя жизнь?

Старр осторожно сказал:

– Как только я выступлю, Девур по той или иной причине может захотеть избавиться от вас, несмотря на риск, что сирианцы узнают о его драке с Верзилой.

Йонг горько рассмеялся.

– На пути сюда его никто не видел. Сидит в своей каюте и ждет, чтобы зажило лицо. Я в безопасности.

– Все равно. Если вам будет грозить опасность, обратитесь к Гектору Конвею, главе Совета Науки. Даю слово, что он предоставит вам политическое убежище.

– Вероятно, у вас добрые намерения, – сказал Йонг, – но я думаю, что после конференции именно Конвею понадобится политическое убежище. – И он прервал связь.

А Дэвид смотрел на Весту и печально думал о том, что слова Йонга, вполне вероятно, окажутся истинными.

Веста – один из самых больших астероидов. Не такой, как Церера, гигант пятисот миль в диаметре, но двухсотпятнадцатимильный размер помещает Весту во второй класс, где с ней соперничают только еще два астероида: Паллада и Юнона.

С Земли Веста кажется самым ярким среди астероидов, потому что ее поверхность в основном состоит из карбоната кальция, а другие, более темные астероиды покрыты в основном окислами металлов и силикатами.