Лакомый кусочек

— Вижу! Не слепая. А видеть зайца — к несчастью. Я и так уже страшно расстроена, но, наверное, снять такую большую картину невозможно. Будет лучше, если я сяду там, откуда ее не видно.

Генерал наконец обрел дар речи.

— Право же! — воскликнул он. — Неужели вы воображаете, что я стану снимать картины ради...

Дайна подскочила.

— Хорошо, — торопливо сказала она. — Давайте поменяемся местами, мисс де Сильва.

Лола со сдержанным видом обошла вокруг стола и села между Френсисом и священником.

— Вот все и устроилось.

Священник обернулся и внимательно разглядел картину, потом любезно обратился к Лоле:

— Вы против убийства животных, мисс де Сильва? Тут мы все, естественно, должны согласиться с вами.

— По мне — пусть их убивают, только я не желаю глазеть за едой на дохлого зайца с окровавленной мордой, — твердо ответила Лола.

Священнику, вегетарианцу и пацифисту, такой ответ не понравился. Он смущенно и разочарованно отодвинулся от нее. Миссис Чадли, всегда с неизменной пылкостью поддерживавшая супруга, тут же подала голос с другой стороны стола:

— Уверяю вас, мисс де Сильва, сейчас очень многие осуждают любое кровопролитие.

— В моей стране, — ответила Лола, принимаясь за суп, — это никому и в голову не приходит.

— Лола — мексиканка, — доверительно пояснил жене священника сидящий рядом с ней Джеффри.

— Мексиканка! — повторила миссис Чадли. — Вот оно что! Ну, тогда все понятно. Ужасная страна! И с этим ничего не поделаешь, они все католики, так ведь? А мисс де Сильва, насколько я поняла, танцовщица? Танцует, разумеется, на сцене? Что ж, люди все разные, а я, думаю, достаточно терпима... Вижу, мистер Гест опять у вас. Частый гость, не так ли?

Фэй, услышав последнее замечание, слегка покраснела и потеряла нить и без того натужного разговора со священником, Лола между тем живописала перед Френсисом свой успех во Франции, а сидящая слева от него Камилла Холлидей упрямо старалась перехватить его внимание. Генерал обращался только к миссис Твининг и миссис Чадли, но время от времени злобно посматривал на Лолу. Стивен Гест почти не раскрывал рта; Джеффри в благоговейном молчании слушал, что Лола рассказывает его кузену, а Дайна вела пустой разговор с Бэзилом Холлидеем.

Ужин шел негладко, иногда чуть не доходило до скандала, например, когда в перерыве между блюдами Лола достала тонкую папироску и попросила у Френсиса огня. Генерал бросил резкий взгляд на жену, но поскольку та не нашла сил вмешаться, заговорил сам неприятнейшим тоном:

— Вы не могли бы повременить...

— Это иностранный обычай, дорогой мой Артур, — перебила его миссис Твининг и достала из сумочки портсигар. Под изумленным взглядом хозяина она достала сигарету и сунула в рот.

— Спичку, пожалуйста, — спокойно попросила она.

— Джулия, черт возьми, что с тобой? — спросил сэр Артур. — С каких пор у тебя появилась эта отвратительная привычка?

Миссис Твининг подняла брови.

— Пора бы уж знать, что я легко все перенимаю. О, спасибо, мистер Гест. Вы очень любезны.

Миссис Чадли пронзительно рассмеялась.

— Джулия, вот уж не ожидала увидеть тебя курящей за столом. Живу и не перестаю удивляться. Интересно, что сказал бы мне Хилари, закури я вдруг посреди ужина?

— Сейчас так принято, — успокоил ее Джеффри. — Я тоже иногда себе позволяю.

— В моем доме, — обрезал его отец, — ты себе этого не позволишь, смею тебя заверить!

— Всем, Джеффри, вредно курить, — наставительно проговорила миссис Чадли. — Я считаю, табак — проклятие нынешнего поколения. Курят во всех слоях общества. Вы не поверите, но я как-то застала одну из своих служанок курящей в спальне. Давно подозревала, что она курит, и сумела-таки поймать ее с поличным!

Джеффри выслушал ее слова в угрюмом молчании, но Камилла, раздраженная безуспешными попытками отвлечь внимание Френсиса от Лолы, пренебрежительно процедила:

— Бедняжка, ну и пусть бы себе курила. Мой девиз — живи и давай жить другим!

— Ну, знаете ли! — широко раскрыла глаза миссис Чадли. — У нас у всех свои взгляды. Лично я считаю себя ответственной за моральный облик слуг, живущих под моим кровом.

— Моральный облик? — повторила Камилла. — Можно подумать, что речь идет о внебрачном ребенке.

Миссис Чадли покраснела и вздернула голову.

— Извините, но, думаю, такой разговор неуместен, миссис... э... Холлидей. Разумеется, я старомодна, но я воспитана так, что считаю некоторые темы неподходящими для застольной беседы.

Поскольку она пронзительно чеканила слова, эту речь услышали почти все. Наступило неловкое молчание, затем в него ворвался голос Лолы:

— ...и должна сказать вам, что когда я танцевала в Рио, то имела громадный успех, один мужчина у моего отеля даже застрелился, это было самым замечательным комплиментом и, — рассудительно добавила она, — очень хорошей рекламой.

— До чего романтично! — воскликнула Фэй дрожащим голосом. — Миссис Чадли, отведайте соленого миндаля!

Священник посмотрел на Лолу с оторопью: