Лакуны

Сняв остальные части своего костюма и приняв душ, Элайн облачилась в кимоно китайского шелка и пошла искать Блэклайта. Она чувствовала некоторое замешательство: большую часть своей жизни Блэклайт занимался тем, что выжигал свой мозг — всем, от дешевой травки в Наме до убийственной кислоты в Хайт[3]. Но он более подходил для доставки, чем колумбийцы, а старые знакомые поддерживали его и его привычки.

Блэклайт стоял в центре ее студии — мансарда была чуть больше обычной комнаты, с несколькими полками и шкафами для разделения пространства — с сомнением разглядывая неоконченные полотна.

— Ты бы повнимательнее смотрела на своих моделей, а то получается фигня, — ткнул пальцем Блэклайт. Картина была размером во всю стену, когда-то заказанная, но так и не оплаченная очень быстро закрывшимся садомазо баром. — Яйца не болтаются рядышком, как здесь. Одно всегда чуть ниже. Даже лесби должна это знать.

— Эта картина не закончена, — отмахнулась Элайн. Она смотрела на пакет порошка, который Блэклайт бросил на столик.

— Знаешь, зачем?

— Что?

— Для того чтобы они не стучались друг о друга.

— Кто?

— Яйца. Одно скользит по другому, когда держишь ноги вместе.

— Прекрасно, — рассеянно ответила Элайн, погружая палец в порошок.

— Тебе нравится?

— Нет, я про яйца, — Элайн слизнула кокаин с пальцев.

— Неочищенные перуанские хлопья, — похвастал Блэклайт, забыв предыдущую тему.

Элайн попробовала наркотик, втянув каждой ноздрей по небольшой порции. Ясная горечь кокаина заглушила привкус рвоты. Клево!

— Это как Инь и Янь, — пояснил Блэклайт. — Добро и Зло, Тьма и Свет.

Никто не стал бы одергивать этого здорового чокнутого байкера. Он свел вместе кулаки.

— Ты когда-нибудь слышала историю о Любви и Ненависти? — на костяшках его правой руки была татуировка LOVE, левой — HATE.

Элайн видела фильм «Ночь охотника[4]», так что на нее это не произвело впечатления.

— Хочешь немного? — протянула она пакет.

— Такая многозначительная штука, — Блэклайт изобразил, что его руки борются друг с другом. — Они должны держаться раздельно, Любовь и Ненависть, но они не могут удержаться и не пытаться проверить, кто из них сильнее.

Элайн открыла ящик телефонной тумбочки и просмотрела отложенные счета. Блэклайт тут же забыл свое подражание Роберту Митчему[5] и принял деньги.

— Мне нужно закончить еще пять картин до открытия моей выставки в Сохо[6], понимаешь? Уже в следующем месяце, а этот заканчивается. У меня дофига работы и меня просто распирает от вдохновения. Так что отстань от меня и слейся, ладно?

— Только не обкурись слишком сильно этой штукой, хорошо? — посоветовал Блэклайт. Он вытянул толстую шею, рассматривая другое полотно. Оно напомнило ему кого-то, но он забыл об этом еще до того, как сумел оформить мысль.

— А мозги, они как яйца, ты в курсе? — он продолжил разговор с того места, какое смог вспомнить.

— Нет, я не знала.

— Два куска перекатываются у тебя в черепушке, — Блэклайт сплетал и расплетал пальцы. — Плавают там рядышком, как яйца в мошонке. Но почему мозгов две половинки, а не один кусок, — как, например, сердце?

— Я сдаюсь.

Блэклайт свел кулаки вместе:

— Так они не сталкиваются, понимаешь? Так их можно держать раздельно. Любовь и Ненависть. Инь и Янь.

— Послушай, мне надо работать, — высыпав около грамма порошка на стеклянную поверхность кофейного столика, Элайн выровняла его полосками.

— Ладно. С тобой точно все будет в порядке?

— Больше никаких игр с кислородным голоданием и маской. И спасибо.

— У тебя есть пиво?

— Посмотри в холодильнике.

Блэклайт обнаружил бутылку Сен-Паули[7] и пальцем отковырнул с нее металлическую крышку. Элайн подумала, что он напоминает чернобородого Вуки.

— У меня был приятель в Наме, который доигрался так, прикончил себя, — внезапно вспомнил Блэклайт.

— Да, ты говорил.

— Просто, как бы это не торкало, не жми на газ, если не хочешь угробиться.

— Хочешь немного? — снова предложила Элайн.

— Не. Я завязал с Чарли[8]. Заканифолил мне все мозги, — Блэклайт уставился в одну точку, пытаясь сосредоточиться. — К черту выпивку, — произнес он, — к черту все это.

Старые шрамы сплелись в битве с татуировками, когда он поднял руку чтобы допить пиво.

— Точно все будет окей? — он вытягивал очередную бутылку пива из-под салата с тунцом.

Элайн была на фут ниже и на сотню фунтов легче, а наработанной аэробикой мускулатуры было недостаточно, чтобы устрашить Блэклайта.

— Слушай, я уже в порядке. Спасибо. Просто позволь мне теперь поработать, ладно? Сроки поджимают!

— Хочешь немного пудры? У меня улетная цена.

— Уже есть. Слушай, я боюсь, меня сейчас опять вывернет. Может, оставишь меня, наконец, в покое?

— Не напрягайся, — Блэклайт сунул бутылку в карман рубашки, где она казалась не толще карандаша, и направился к двери.

— А, — вспомнил он, — я могу достать для тебя кое-что получше. Новенькое. Убирает все белые пятна из твоей башки. Встретил одного, он просто гений в придумывании химии. Таинственный чувак. Работает над какой-то новой штукой.

— Я возьму немного, — сказала Элайн, открывая дверь. Она подумывала проспать с недельку.