Лали. Судьбоносная (СИ)

Тихо открыв дверь, чтобы ненароком не напугать впечатлительных дам, девушка немного поморгала, привыкая к темноте, чтобы отыскать свой аксессуар. До неё доносились обрывки разговора, который велся приглушенным шепотом. Но это не помешало её слуху зафиксировать фразу, заставившую прирасти к полу:

— …ты воспитала девочку лучше, чем это сделала бы родная мать! — практически ругала маму свекровь.

На какой-то миг воцарилась тишина. Находясь в полнейшей прострации, словно мотылек, летящий на губительный свет, Лали сделала несколько шагов по направлению к кухне и остановилась в тени. Сердце забилось с невероятной силой. Она уже поняла, что её ждало потрясение. Уже осознала, что нечто невероятное сейчас перевернет сознание. Озноб прошел по телу, оседая под кожу, заставляя дрожать, будто кто-то накидал за шкирку кучу снега.

— Не могу быть в этом настолько уверенной… — теперь голос мамы был слышен вполне отчетливо. — Эмили как будто отдаляется, черствеет. Лали и Ивета в её возрасте, наоборот, всем делились… Мне иногда кажется, будто она чувствует, что я ей неродная…

Лали в шоке накрыла обеими ладонями раскрывшийся рот, чтобы себя не выдать. Казалось, волосы встали дыбом, а кровь в жилах застыла.

— Не говори ерунды, Роз! Никогда больше не произноси этого! Ты не родила, но ты приняла и воспитала! Приняла! Приняла дочь мужа от другой женщины! Разве в этом мире кто-нибудь ещё способен на такое?! Да ты её больше своих родных дочерей любила… Я преклоняюсь перед тобой…

Позади неё послышался какой-то шорох, и девушка резко развернула голову. Никого не было. Может, порыв ветра из приоткрытой двери.

— Роза, умоляю тебя, перестань так накручивать себя. Ну, подумаешь, Эмили немного замкнулась. У девочки первый курс, экзамены, мальчики, в конце концов. Может, влюбилась!

— Она почти ничего не ест, Лус. Не разговаривает. Смотрит зашуганным волчонком своими глазищами, вижу, что мучается, но не говорит.

— И ты глупо полагаешь, это якобы потому, что она чувствует — ты не её родная мать? — фыркнула женщина. — Всё, прекрати сейчас же!

В этот момент Лали отчетливо услышала какой-то звук прямо за собой. Развернула корпус. И встретилась с испытующим взглядом Ваграма. Растерялась и не смогла больше пошевелиться. Он молча взял её за руку, на ходу подбирая злополучную сумку, и вывел на улицу. Дверь перед ней учтиво открыли, чтобы так же спокойно усадить на переднее сидение. Иначе сама Лали прямо в эту минуту осталась бы стоять столбом в любом месте, в котором Ваграм оставил бы её.

Черты девушки не отражали никаких эмоций. Глаза были стеклянными, полными пустоты и неосмысленности.

— Ты слышал? — прошептала одними губами.

— Слышал, — последовало немного раздраженно. — А вот тебе не следовало подслушивать.

Внутренности скрутило от этого обвинения, тошнота снова подступала к горлу.

— Ты знал! — выдала вместе с остатками выдержки, с ужасом взглянув на его профиль.

Ваграм промолчал.

— Ты знал! Боже мой! Все знали! Кроме нас с сестрами! Кошмар…

— Успокойся, Лали.

— Пошел ты со своими «успокойся», знаешь, куда?! — заорала ему в ухо.

Её колотило от гнева, от горечи, причиненной уродливой правдой жизни! Какая ирония! Она не может переварить свои страхи по поводу сомнительной измены мужа, а тут под носом родной отец…столько лет… Лицемер…

— Меня сейчас стошнит… — задыхаясь, Лали схватилась за горло, — останови!

Ваграм быстро сориентировался, припарковавшись у обочины. Она вылетела на улицу, где прямо на тротуаре её вывернуло наизнанку нелицеприятным мощным потоком. От боли слезы брызнули из глаз. И не особо понятно — то была душевная или физическая боль. Заботливые руки оказались на ее волосах, собирая в пучок, который был откинут на спину. Затем одна ладонь переместилась на её лоб, придерживая голову, а вторая — на живот. Лали передернуло от последнего прикосновения.

Когда всё закончилось, и спазмы начали отпускать, девушка жадно хватала ртом воздух, пытаясь вобрать побольше спасительного кислорода. Ваграм достал чистый платок и нежными движениями стал вытирать её лицо. Лали не выдержала:

— Не трогай меня, прошу тебя.

Его рука застыла.

Девушку затрясло с новой силой, зубы заклацали, не попадая друг на друга. Она и сама не понимала, что конкретно с ней происходит. Внутренности грозило разорвать от напряжения, горло душило застрявшим криком.

— Лали! — Ваграм обеспокоенно встряхнул её.

Поняв тщетность попыток дозваться, он просто рывком поднял девушку на ноги и крепко прижал к себе, пытаясь согреть.

— Да ты горишь! Боже мой, родная…

Истошный вопль вырвался наружу, разрывая тишину ночи. Лали вцепилась пальцами в лацканы его пиджака с такой силой, что трясущиеся костяшки пальцев моментально побелели. И зарыдала от отчаяния и бессилия, пугая мужа ещё больше. Качала головой из стороны в сторону, утробно взвывая, дрожа всем телом. Кричала и кричала, прижатая к мужской груди. И в какой-то момент обмякла в его объятиях, практически теряя сознание.