Лалиса и её друзья

продажа классических произведений Ким Со Ын принесла лэйблу почти миллион долларов (стаффы и директор с удивление смотрят на главбуха), продажа клипов с участим всех мемберов группы принесла около восьми ста тысяч долларов. Это на уровне нашей лучшей группы – «семёрки». При этом, затраты на «Блэк Пинк» составили за рассматриваемый период не более трёхсот тысяч долларов.

- Тогда, доход не более полумиллиона! – Говорит директор.

- Извините, но эти триста тысяч уже вычтены. И я назвал цифру чистого дохода.

- Но как…? – Удивляются стаффы.

- Реклама одежды полностью покрыла все расходы на этих трейни. – Объясняет финансовый директор. – И главное. баннеры с Манобан и Ён А до сих пор висят по всему Сеулу, а рекламу с их участием крутят на КБС и МБС, и доходы лэйблу продолжают идти.

Даже с последнего ролика из Новосибирска удалось получить двести тысяч прибыли из-за проявленной заинтересованности со стороны Национального театра народного танца новой интерпретацией «Санчонга» и перекупкой у нас прав владения на этот ролик.

- То есть, этот «Блэк Пинк», ещё не имея промоушена и пред-дебюта приносит нам прибыль, как раскрученная полноценная айдольския группа? – Спрашивает Ян Сок у своего финансового директора.

- Так и есть, господин Сок! – Кланяется тот, и отключает свой планшет.

- Ты свободен, Кан Ли Хан! – Отпускает директор подчинённого, и когда тот выходит, поднимает с места одного из стаффов:

- Сколько у нас осталось трении в музыкальных домах?

- Половина набранного в прошлом году состава. – Бойко рапортует менеджер.

- Сколько из них удастся сделать полноценных групп?

- От силы, три, господин директор!

- Хотя бы что-то приближённое к «Блэк Пинк» из этого потока выйдет?

- Нет, все будут на уровень ниже. В них нет явных лидеров, как в случае с Манобан, нет и таких способностей к танцу. С голосами у ребят всё в порядке, а вот с остальным, нужна серьёзная работа.

- Интересно,среди оставшихся трейни есть хоть один, который мог бы написать песню, как эта Манобан? Я не говорю у же о нашем маленьком гении…

- Нет, ребят с таким уровнем у нас больше нет. Нам просто повезло, что она со своим «Блэк Пинком» оказалась у нас. – ответил стафф, поклонился и сел.

- Значит, надо будет бросить все свободные ресурсы на них, как только они вернуться домой. – Ян Сок распустил стаффов, и набрал номер телефона:

- Дже Ук? Да, я! Ну, что говорят русские о наших трейни…

Место действия: Российская Федерация, город Новосибирск, балетная школа

Время действия: восьмое марта, две тысячи одиннадцатый год.

Сидим в своей комнате.Опять каникулы. Но в этом мире нет никакого восьмого марта, женского дня. Как и дней армии и прочих праздников, которых на календаре россиян в старом мире целый вагон с прицепом, тут вообще не существует. У русских в этом мире только такие праздники:

- Новый год – первое января,

- День весеннего равноденствия – двадцать первое марта,

- Пасха - "бегающий" праздник апрель-май,

- Праздник труда - первое мая,

- День договора – шестое июля,

- Рождество – двадцать пятое декабря.

Прямо скажем, не густо. Зато каникулы у школьников почти совпадают с теми, которые я помню со школы на старой Земле. И летние каникулы у русских тут тоже длятся с первого июня до первого сентября. Но вот что нам делать в этот период, я не представляю… Вот, и сейчас, в общежитии тихо. Большинство детей отдыхают до двенадцатого марта. Аппа привёз из Сеула мою банковскую карточку. Она вызвала интерес у наших соседок и Акеми. Они просто видели такую карточку только по телевизору, в рекламах банков, а в руках её никогда не держали. И вот, я позвонил ему, он здесь, в Новосибирске, и пока согласовывает с русскими какой-то новый проект в Академгородке. Аппа приехал на своём большом лимузине, который вызвал неподдельный интерес у оставшихся в общежитии людей, и вся наша четвёрка отправилась в ювелирный магазин. Такого дня наверное менеджеры этого заведения, которое называется "Санлайт", не помнят. Моё тело смело с прилавков всё золотое, алмазное и серебряное на триста тысяч долларов!

Ювелирный магазин «Санлайт» в Новосибирске.

Но моё тело не успокоилось. И мы приехали в ювелирный салон «Сияние», где тело уже более спокойно приобрело золотых изделий на сто тысяч долларов.

Один из прилавков салона «Сияние».