Лама-детектив знает твой мотив

– Я терпеть не могла этот гостевой дом, – сказала она с ненавистью, поразившей меня. – В тот год, когда мы въехали, там жил неприятный мужик по имени Энди. Он был из тех, кто ведет себя идеально, когда рядом взрослые, но если он застигнет тебя одну в саду, то начинает говорить гадости вроде: «Какой миленький топик, мне нравится, как на тебе смотрится этот цвет».

Я была поражена.

– Энди? – Я вспомнила мужчину, разговаривавшего с Натаном. Его шляпу. Аббревиатуру «ССБ». «Строительные работы. Стюарт и братья». Это фирма, с которой Фрэнк, по его словам, сотрудничал, когда передавал эту собственность бабушке. – Кажется, я на днях с ним встречалась. Это он делал здесь ремонт?

– Скорее всего. – Она отмахнулась. – Я пытаюсь забыть об этом. Так неприятно.

Должна признать, при первой встрече он не показался мне извращенцем, но, с другой стороны, я не девочка-подросток. Я пришла в ужас.

– Ты говорила бабушке?

Она покачала головой.

– К сожалению, нет. В те времена люди не уделяли этим делам столько внимания, сколько стоило бы. Они просто отмахивались, отшучивались или говорили, что он не имел в виду ничего такого. – Мама выпила чаю. – Но теперь, будучи взрослым человеком, думаю, что мама поверила бы мне и выступила бы на моей стороне. Она была добрая и хиппи, но со стержнем внутри.

Любопытно. Вся эта информация была весьма полезной.

– Мама, какое счастье, что ни с тобой, ни с тетей Кэтрин ничего не случилось. – Я вздрогнула. – Именно в это время пропала та девушка!

– Так ты знаешь, кто эта бедняжка? – спросила она.

Я кивнула.

– Девочка-подросток по имени Мэнди Миллиган.

Она была не намного старше моей мамы в то время.

Настала очередь мамы приходить в ужас.

– Мэнди Миллиган?

– Ты ее знала?

Мама кивнула.

– Она несколько раз сидела со мной и тетей Кэтрин.

Вот это да. Значит, бабушка была с ней связана. Да и дедушка, видимо, тоже. И Энди наверняка видел, как она приходила посидеть с ними. Вот дерьмо, прямо как в жутковатых фильмах того времени. Ты проверил, что делают дети? Я вздрогнула. Просто жуть.

– Я помню, когда она исчезла, – сказала мама и отпила еще чаю. – Это было тем же летом… – Она умолкла и еще выпила.

– Тем же летом, когда с дедушкой случилось несчастье, – договорила я.

Она кивнула.

– Мама, ты правда думаешь, что это был несчастный случай?

Мама взглянула на меня поверх чашки. Секунду она молчала, как будто раздумывала, что сказать.

– Нет, не думаю.

– Ты считаешь, бабушка имела отношение к его смерти?

Мама поставила чашку.

– Ты знаешь, у меня был очень длинный полет. Я пропустила пересадку в О’Хэйре. Мне надо поспать. Поговорим об этом завтра.

Я знаю, когда моя мама начинает уклоняться от темы. Это тот самый раз. И она только что упрекнула меня, что я ее избегаю? Ладно, мама, сегодня вечером я тебя оставлю в покое, но завтра утром я первым делом пристану к тебе с этим вопросом. Я имею право знать прошлое моей семьи. Грязное оно или нет.

Не говоря уже о том, что я выдохлась. Мысль о кровати вдохновляла.

Мне нужно немного отдохнуть, перед тем как я приду к Джастину и скажу ему, что Энди – кусок дерьма, у которого были все мотивы и возможности убить Мэнди и спрятать ее тело в стене.

На следующее утро я проснулась от запаха кофе и бекона. Два аромата, обещающие прекрасный день. Я потянулась, удивленная тем, что так крепко спала после вчерашнего. Даже во взрослом возрасте мама дома – это ощущение безопасности.

Я выбралась из кровати и пошла на кухню, где обнаружила маму. Она готовила яичницу. На ней был кардиган поверх шелковой майки и черные укороченные джинсы. Ноги босые. Я не помню, когда последний раз видела маму одетой так расслабленно. Она женщина того типа, которые одеваются как на парад. Как чудесно видеть ее в такой уютной одежде.

Ну и я перестала переживать из-за своих клетчатых пижамных шорт и мешковатой футболки.

– Пахнет великолепно, – сказала я, падая на стул.

– Я готовлю кето, – объявила она, помешивая яйца на сковородке лопаткой. – Диана Джексон, помнишь ее?

Я улыбнулась и кивнула. Мама и Диана дружат с тех пор, как я училась в средней школе. Они познакомились на занятиях по пилатесу и с тех пор неразлучны, так что я, конечно, помню Диану.

– Она сидит на кетодиете уже месяц, и, честно говоря, это новая женщина. Кожа улучшилась, она похудела, энергии прибавилось. Тебе тоже надо попробовать. Углеводы – это смерть, детка.

Углеводы – это восхитительно. Думаю, я предпочту смерть отказу от пасты. И печенья. Обожаю шоколадное печенье. И даже не пытайтесь лишить меня моллюсков во фритюре. Хотя там есть какой-никакой протеин, верно?

Но я поддержала ее:

– Определенно попробую.

Между порциями пасты с морепродуктами и свежеиспеченным хлебом Джимми.

Она отошла от плиты и налила мне чашку кофе. Поставила ее передо мной с упаковкой жирных сливок.

– Можешь добавить это в кофе.

Жирные сливки лучше, чем печенье? Трудно поверить, но я все равно налила их в кружку. Потому что если даже смесь сливок с молоком прекрасна на вкус, жирные сливки должны быть еще лучше.

– Итак, какие у нас планы на день? – поинтересовалась она, раскладывая яичницу по тарелкам.