Ламбрант и Зодиак Сатаны (СИ)

–Так ну к этим учёным-то частенько обращаются же,– возразил Роман, пытаясь удержаться от тряски.– Вон на Ямале прибили какого-то депутатишку в тундре. И непонятки вышли – то ли он в тундре испортился, то ли где. Вот наши дали свои бумажульки. Оказалось, что его дома прибили, в подвале трупачок хранили какое-то время, а потом уже в тундру и выбросили...

Дороги в этой части горного массива, действительно, не было. Ландшафт постоянно менялся: болотистая местность резко переходила в каменистые платформы либо в ровную долину, заросшую свежей травой. Снег если и мелькал, то на склонах гор. Видимо, здесь северное лето наступило быстрее. И это стало понятно по душному воздуху, в котором кружились орды комаров. Они облепили почти всё лобовое стекло, так что пришлось включить «дворники». Насекомые настолько жаждали забраться внутрь, что жертвовали собой, погибая под стеклоочистителями и размазываясь по поверхности.

–И много нарушителей вы убиваете?– поинтересовалась Пелевец, осторожно объехав большую лужу посреди зелёной грязи.

–За этот год ты четвёртая,– мрачно ответил Роман.– Может, лучше я поведу, а?

–Будешь нервировать меня – открою окошко,– пригрозила женщина, представив, что сделают комары со связанным человеком.– А трупы этих нарушителей, стало быть, используют для опытов?

–Так это... ну да. Обычно, пока нету снега, делают ямку и туда кладут. Или тупо на землю, чтобы птицам было, что пожевать.

Представив, что подобная участь могла бы постичь и её саму, Герда почувствовала новый прилив злости. Раздражало буквально всё: от манеры речи парня до чудовищных дел, которые успели натворить эти сотрудники «фермы тел». Из-за этого хотелось врезать пленнику прямо в его исцарапанное лицо или как-то проткнуть плечо, чтобы он испытал на себе эффект от травм. Но ему был известен маршрут до Харнаурды-Кей. Сама патологоанатом плохо ориентировалась на местности. Она до сих пор не поняла, с какой части Юршорска надо ехать к мёртвым домам. Вроде бы пейзаж там казался равнинным. Значит, это не должно быть слишком далеко от города. В то же время горы здесь имели специфический вид. Они выглядели более высокими и зелёными, словно наступил июль. Поэтому пришлось довериться подсказкам бородатого пленника и сворачивать в какие-то дебри.

–И правительство покрывает все эти ужасы?– сделала женщина неутешительный вывод.

–Так не знай, в курсах ли они ваще,– пожал плечами Роман, облизывая окровавленные губы.– Местные-то чинуши в натуре всё знают. Они и бабки дают на всё, военных снабжают и всё такое. А как уж там в Москвабаде, мне лично до чёртиков.

–А зимой?– продолжала допрос Герда, сбавив скорость, поскольку заехала на пологий склон, который трещал и хрустел под колёсами.

–Так зимой раз в месяц заглядываем. Снегина тут повсюду же. Трактором кое-как расталкивают, и что успеют, то смотрят. В горах с ноября по март очень хреново. И на лыжах не покатаешься – провалишься то туда, то сюда.

–А как же звери? Вдруг придут и растащат по частям этих несчастных...

–Так это... Если оставили кого на открытом воздухе, значит, этого-то и хотят. А если там в сарае или в доме, то уже никто не залезет. Птички мелкие могут через крышу пробраться, но ближе к лету уже. Мы их с дядем выгоняли...

Впереди, прямо у подножия очередной горы, показались невысокие ели. Половина из них уже вовсю зеленела, а остальные торчали тёмными ветками вверх, словно сожжённые давним пожаром. По краю бродил олень, что-то выискивая в лужицах жёлтого болота. Над ним роились комары, из-за чего он тряс рогатой головой и махал коротким меховым хвостиком. Сохатый казался крупнее обычных особей. Во всяком случае, в том стаде, которое пробегало мимо домов с мертвецами, олени были гораздо поменьше.

–И куда теперь ехать?– недовольно спросила Герда, остановив пикап перед деревьями.

–Так это... отсюдова не проедешь,– встревоженным голосом поведал Роман, косясь на комаров, налипших к окну с его стороны.

–Ты предлагаешь нам продолжить путь пешком?– уточнила женщина, потеряв оленя из виду, поскольку лобовое стекло вновь покрыл гнус.

–По чесноку же говорю, нету там проезда. Горы плотнячком друг к дружке, всё в воде. Только пешочком если.

–Что ж, тогда пошли,– оживилась Пелевец, приоткрыв свою дверцу.

–Так это... Может, я тут посижу, а? У меня нога болит, кажись, подвернул. Да и это... связанным идти неудобно же.

Эти доводы вконец разозлили рогатую водительницу, и она пошире открыла дверь пикапа. Насекомые чёрной тенью заполонили пространство кабины буквально за пару секунд. Парень принялся дёргаться, пытаясь сбить их с головы и рук.

–Приятной тебе отсидки!– воскликнула Герда уже снаружи и направилась к кузову, чтобы забрать несколько ценных инструментов.