Ламетри

Лишь в шестидесятых годах XIX в. вышла первая работа буржуазного ученого, содержащая правду о Ламетри. Это статья Жюля Ассеза (см. 37), который писал, что Ламетри «распахивал целину», выполняя роль «разведчика», пролегающего путь Дидро, Кондильяку, Гольбаху, Гельвецию, Робине — мыслителям, чьи идеи он предвосхитил. К этому мнению вскоре присоединился Ф. А. Ланге, отметивший, что хотя имя Ламетри «одно из наиболее опозоренных имен в истории литературы», но тем, кто его поносил, труды его «были известны только поверхностно», между тем «Ламетри среди французских материалистов был не только самым крайним, но первым по времени», у него они заимствовали основные философские положения. Но глубокая враждебность Ланге материализму привела к тому, что, опровергая клевету, возведенную на Ламетри, он, однако, сам пишет о философе, что в качестве врага он был «зол и низок в выборе своих средств», что он умер, объевшись паштетом и что «больше всего повредил себе Ламетри своей смертью», она явила «желанный случай для обвинительного приговора над материализмом» (22, 301; 330; 331).

После Ассеза и Ланге появились работы Р. Паке (1873), Э. Дюбуа-Реймона (1875), Ф. Ж. Пикаве (1889), специально посвященные Ламетри, его произведениям, его жизни.

В XX в. увидели свет десятки статей и книг о нем, в том числе фундаментальные монографии И. Э. Порицкого (1900) и П. Леме (1925 и 1954). Роль этого мыслителя стала освещаться и в некоторых трудах о Просвещении, появившихся в XIX и XX вв.

Значительное внимание уделили Ламетри советские ученые как в работах, специально ему посвященных (В. Юринец, И. Вороницын, B. Сережников, А. Деборин, X. Коштоянц, C. Василейский, Е. Щепкина и др.), так и в трудах, анализирующих французское Просвещение в целом.

Но в «Истории западной философии» Б. Рассела (1948), «Истории новой философии» Р. Верно (1958), «Истории философии» Э. Астера (1958), «Истории мысли» Ж. Шевалье (1961), «Истории философии» К. Шиллинга (1964) и других историко-философских работах западных ученых о Ламетри вовсе ничего не сообщается. Немногое можно узнать о нем и из большинства работ, в которых упоминается его имя. Э. Жильсон и Т. Ланган в работе о философии XVII–XVIII вв. посвящают Ламетри небольшое примечание. Р. Мунье и Э. Лябрусс в большом труде «XVIII век — эпоха Просвещения» ограничиваются тем, что среди философов-атеистов упоминают имя Ламетри. Круг людей, знакомых с его сочинениями, невелик: за последние 180 лет семь важнейших его философских работ были изданы только в СССР. В других странах переиздавалась лишь одна работа — «Человек-машина», знакомства с которой вовсе не достаточно для понимания места Ламетри в истории философии. В 1943 г. в Англии были изданы выдержки из «Естественной истории души», а во Франции в 1954 г. — небольшие отрывки из шести работ философа.

В 1951 г. французская Национальная библиотека устроила приуроченную к двухсотлетию «Энциклопедии» выставку с целью дать представление о творцах «Энциклопедии», ее предшественниках и последователях; ни портрета Ламетри, ни его произведений там представлено не было… (см. 63, 153).

Глава I За полвека до революции

Взрывом всенародной радости встретила Франция 1 сентября 1715 г. известие о смерти Людовика XIV: такой глубокой была ненависть к нему самых различных слоев населения. Но ликование было преждевременно. Жизнь скоро развеяла наивную веру в то, что смерть деспота и ханжи принесет разрешение волнующих страну проблем.

В XVIII в. капиталистический уклад во Франции достигает значительного развития. В промышленности мануфактуры становятся господствующей формой производства. Но их превращению в фабрики препятствует полукрепостническая зависимость крестьян, она мешает образованию рынка рабочей силы. Нищета крестьян (выплачивающих кроме всего, что с них взимает сеньор, большие налоги светским и церковным властям) достигает ужасающих размеров. Один за другим следуют голодные бунты доведенных до отчаяния масс. Какой платежеспособный спрос могут предъявить умирающие от голода крестьяне? Как может в этих условиях расширяться рынок, необходимый для развития торговли?