Лань в чаще, кн. 2: Дракон Битвы

– Что это значит? – Ингитора проводила глазами Гленне, которая на всякий случай выбралась наружу, и снова посмотрела на него. А Торвард опустился на приготовленную для нее лежанку, повернулся на спину и развел руки.

– Ешь меня! Терзай! – с видом полной покорности судьбе приглашал он. – Ты была само самообладание все это время, теперь делай со мной что хочешь. Кричи – дружина все знает, никто не удивится. И никто не придет меня спасать.

– Так значит… Еще и дружина все знает… – Ингитора все никак не могла выговорить ту мысль, которая ее осенила, но казалась совершенно невероятной. От потрясения кровь прилила к лицу, стало жарко. – Ты что… Она…

«Он такой красавец! Просто как Фрейр! И шрам на лице не так уж его портит…» Богиня Фригг! Воодушевление Хильды тогда, на середине лета, казалось Ингиторе неуместным, но ей и в голову прийти не могло, что дело зашло так далеко! Она знала, что представления Хильды о дозволенном и недозволенном не те, что у нее самой, но что настолько!

– Ну, было один раз. Один раз, клянусь Фрейром! – Торвард приподнялся на локтях и посмотрел на нее с утомленно-покаянным видом, отвечая на все то, что легко читал в ее глазах. – Еще в прошлом году. Ну, из похода я был! – пояснил он, как будто это все проясняло. – Поход был удачный, я был очень веселый, довольный и всех любил! Но я ей ничего такого не обещал – чтобы вроде того, чтобы жениться или хотя бы впредь исполнять все ее безумные желания! Ничего не обещал! Она сама…

– Не может быть! – У Ингиторы не укладывался в голове такой поворот.

– Еще как может! Ты бы видела, как она…

– Она ведь не фру Бехольда какая-нибудь, она же девушка!

– Нет, тогда уже не очень! Стой, а про Бехольду ты откуда знаешь?

– Да от нее же! Ведь ты же смертельный враг ее брата, о котором она так заботится!

– Но у нее же «мирная земля»! И она ни в чем не знает меры – где мир, там и любовь… Неужели ты не знала? Ты же у нее чуть не полмесяца прожила, неужели она не поделилась?

Ингитора в том же изумлении покачала головой. Но теперь, по воспоминаниям, ей казалось, что и блеск Хильдиных глаз, когда та перебирала совершенства и приключения Торварда конунга, и ее полусмущенный-полуторжествующий смех были уж слишком многозначительными – похоже, ее и впрямь подмывало поделиться. Но не так уж она глупа и понимала, как видно, что рассказ в этом роде ее гостья не оценит!

– А вообще ты, моя радость, должна быть готова к чему-то такому! – Видя, что она все же не собирается выцарапывать ему глаза, Торвард взял ее руку и прижал к своей груди. – Не знаю, куда мы с тобой еще при случае попадем, но нечто в этом роде про меня могут сказать… еще довольно многие женщины в Морском Пути и на островах. Даже хорошо, что ты об этом знаешь заранее.

– А вот, я боюсь, Вальгейр сын Вигмара про это не знал заранее!

– А вот он уже никуда не денется! – Торвард усмехнулся и подмигнул. – Он там успел вперед меня, так что ему и придется жениться. И исполнять все ее безумные желания. Но он тоже сам выбрал свою долю, так что…

– А ты… Богиня Фригг! – Ингитора прижала руки к щекам. – А ты еще Вальгейру глаз подбил! Когда он со мной всего-навсего беседовал о висах Сторвальда Эльденландца, а сам ему такую свинью подложил! Я не понимала там, отчего ты взбеленился, а ты, оказывается, по себе судил! И еще смеешься! Свартальв ты бессовестный!

– Да не я подложил, а она сама легла! – Торвард действительно смеялся без малейших признаков раскаяния, но веселость его отдавала лихорадкой драки. – А что до совести, то пусть он сам за своей невестой следит, а я за своей сам послежу! Ну, что, ты позволишь мне разделить с тобой ложе, положив между нами обнаженный меч?

Ингитора выразительно подняла брови, изумленная такой наглостью, а Торвард весело кивнул, словно подтверждая: да, я такой! Ингитора отвернулась, словно не желая его видеть, а он быстро подался к ней и обнял с намеком опрокинуть на лежанку. Ингитора вырвалась и отскочила.

– Говорят, в походе ты всегда спишь среди дружины у костра. Не могу лишать тебя такого удовольствия! – с язвительным негодованием воскликнула она. – Не трогай меня!

Торвард вздохнул, но не стал настаивать: этого он и ждал. Его невеста была не из тех, кто на возлюбленного смотрит как на свою собственность и в ком ревность вызывает приступ страсти, то есть жажду закрепить за собой ненадежное сокровище. Совсем наоборот.

– Но ты меня все-таки любишь? – тихо спросил он, с плащом на плече уже подойдя к выходу и взявшись за ковер, заменявший дверь.

– Все-таки люблю! – с какой-то мрачной обреченностью отозвалась Ингитора, сидя на медвежьей шкуре, заменявшей пол, и не глядя на Торварда.

Он помедлил, потом опять сбросил плащ, подошел к ней и встал на колени.

– Мне будет очень плохо, пока ты меня не простишь, – так же тихо и серьезно сказал он, вроде бы желая взять ее лицо в ладони и повернуть к себе, но не решаясь. – Ну, чем я виноват? Это было прошлым летом, я о тебе тогда и не слышал…