Ландерфаг

Проехав ещё около километра или чуть больше по относительно ровной дороге, густо заросшей растительностью, которая громко шелестела по днищу, Денис остановил машину перед высоким кустарником, который создавал естественный тупик.

– Ну всё, приехали, вылезайте, вон за тем ельником хутор, – сказал Денис, указывая на ельник с правой стороны. – Здесь метров сто нужно пройти пешком.

– А к самому хутору дороги разве нет? – поинтересовался Никита.

– Раньше была, но старик её специально засадил деревьями и кустами, чтобы туда машины не ездили. У него много странностей, – пояснил Денис.

Выгрузив из багажника вещи Никиты, Денис захлопнул багажник. В этот момент откуда-то справа донёсся собачий лай.

– Нас уже встречают, – прокомментировал Денис.

– Как ты себя чувствуешь, Никита? – поинтересовалась у сына Вера.

– Нормально.

Пройдя по не очень густому ельнику около ста метров, Вера с Никитой, следуя за Денисом, вышли на большой луг посреди леса, на краю которого и располагался хутор деда, представлявший собой несколько традиционных деревянных построек, обнесённых символичным деревянным забором из ошкуренных тонких длинных брёвен, закреплённых горизонтально на толстых столбиках. Между горизонтальными брёвнами, которых было всего три или четыре в пролёте были большие просветы, через которые мог свободно пролезть человек, не говоря о животных. Поэтому забор выполнял роль скорее не заграждения, а указателя внешних границ хутора.

Чуть правее от того места, где приехавшие вышли из леса, не было целого пролёта и трава вокруг была недавно скошена, что говорило о том, что это были символичные ворота хутора. Именно в этот разрыв Денис и повёл Веру с Никитой.

Из-за построек доносился громкий собачий лай. Подойдя к первой постройке, которая представляла собой небольшой и довольно старый деревянный дом с двускатной черепичной крышей, покрытой позеленевшим мхом и лишайником, приехавшие наконец увидели хозяина хутора.

Из небольшого внутреннего загона из крупноячеистой сетки рабицы, уходящего куда-то за дом, за которым метались, разрываясь от лая, две небольшие собаки, навстречу Вере с Никитой вышел среднего роста человек в сильно выцветшем и выгоревшем от солнца защитном костюме цвета хаки, похожем на спецодежду лесников с обилием больших карманов на куртке и брюках.

У мужчины было довольно смугловатое лицо, говорящее о том, что он много времени проводит на солнце и открытом воздухе. Его короткая стрижка подчёркивала лёгкую проседь, отчего волосы на висках казались немного серебристыми, а не седыми. Он был поджар, тонкая кожа на шее и лице подчёркивала скорее не худобу, а жилистость.

На вид ему было около шестидесяти или немногим более того. Несмотря на возраст, лицо его было без глубоких морщин, а из черт лица особенно выделялись очень выразительные глаза и тонко очерченный слегка заостренный нос, придававший ему сходства с какой-то диковинной птицей.

– Супакойцеся злыднi, да дзеду госці завіталі, – прицыкнул на собак хозяин и те сразу успокоились.

– Дзень добры, дараженькiя, праходзьце, рады з вамі пазнаёміцца, Казимир Ландер, – вежливо поприветствовал Веру и Никиту хозяин по-беларуски и провёл во внутренний дворик, расположенный прямо перед домом. Там стояло несколько чурбаков, а точнее спилов от ствола толстого дерева. Большой чурбак, слегка обтёсанный книзу, служил по всей видимости символичным столом, а другие поменьше были стульями.

– Сядайце, дараженькiя, я вас чакаў, чым магу быць вам карысны? – с улыбкой продолжил хозяин.

Видя, что Денис в нерешительности стоит чуть сбоку, не решаясь подойти ближе, Казимир его окликнул:

– Чаго стаіш, ідзі ў хату, зрабi гарбату гасцям. Там усё гатова, толькі залі кіпеню ў белы чайнік і дай настаяцца некалькі хвілін.

Не говоря ни слова Денис быстро юркнул в дом.

– Вы извините, Казимир, не знаю как вас по батюшке, – нерешительно начала Вера.

– Уладзіслававiч звяртайцеся, – тут же вставил хозяин.

– Вы извините, Казимир Владиславович, мы с сыном не говорим по-белорусски.

– Вельмі шкада, трэба ведаць родную мову гэта ж карані, – отреагировал Казимир.

– Меня зовут Вера, Вера Николаевна, а это мой сын Никита.

Никита протянул Казимиру руку со словами:

– Никита.

– Очень приятно, – уже чисто по-русски ответил хозяин и эта лёгкость перехода с одного языка на другой вызвала замешательство у Веры.

– У Никиты опухоль мозга, – продолжила Вера, – глиобластома, причём, неоперабельная, он прошёл курс лечения в онкоцентре, но лечение не дало результатов, поэтому нас отправили домой на симптоматическое лечение.

– Понятно и чем я могу быть вам полезен? – переспросил Казимир.

– Мой духовник отец Николай порекомендовал нам обратиться в Рубежевичи к травнику Анатолию. Я ездила к нему две недели назад и он дал нам противоопухолевый сбор.

– Да, знаю Анатолия, давно он работает с травами, но он провизор и продавец трав, а не целитель, – как-то скептически заметил Казимир.

Вера полезла в пакет и достала оттуда папку с заключением и начатый пакет с лекарственными травами.

– Вот заключение, если оно вам что-то скажет, конечно, и то что он нам прописал.