Ландо Калриссиан и Огненный ветер Осеона

Они ошибаются, думал администратор. Все эти «эксперты». Он смотрел, как «Сокол» отсоединяет переходную трубу и закрывает люки. Лесаи не снимал беспокойства, хотя Лоб Долуфф и желал этого.

* * *

В нескольких тысячах километрах от него ракета прочертила полосу мимо странного построения потрепанных и устаревших истребителей, соединенных с межзвездным двигателем длинными, ярко пульсирующими кабелями.

Это было сигналом, единственным способом передачи информации через пространство во время Огненного ветра Осеона. Клин Шанга, увидев след ракеты, начал нажимать на кнопки, активируя проводную связь с компаньонами.

— Ну вот и все, ребята, — произнес он грозным и решительным голосом. — Начинается. И не закончится до тех пор, пока мы не положим этому конец. Давайте мне статус, когда я назову ваше имя. Нам нужна синхронность действий, иначе мы превратимся в пар, врезавшись в какой-нибудь камень между там и тут.

— Дэн Сайт Гласе!

— На связи, — пришел ответ.

— Глие Джун!

— Готов, рвусь в бой!

— Стек Эддис!

— Здесь!

— Морс Этт!

* * *

— Два-двадцать три, — прочитал Ландо. — Наконец-то. Отключить стыковочные двигатели, приготовиться к подъему.

— Отключены, — ответил Вуффи Раа. — Нулевой вес на амортизаторах, негативный вес, мы оторвались от поверхности! Малая мощность, субсветовые двигатели работают на три процента. Высота — если это слово тут подходит — двенадцать тысяч метров и увеличивается.

— Отлично! — ответил игрок-капитан. Он нажал на кнопку и заговорил в небольшой микрофон, встроенный в подлокотник кресла:

— Говорит капитан Калриссиан. Надеюсь, вам двоим там некомфортно. Мы взлетели и направляемся к Пятому поясу. Если мы доберемся туда одним куском — это не ваша вина!

Глава 10

Фиолетовая вспышка хлестнула по «Тысячелетнему соколу»; пурпурные языки лизали его обшивку, пока молнии прорезали бесконечное лавандовое небо.

— Вуффи Раа, согласно этим инструментам мы крутимся как юла и следуем курсу, который похож на гигантскую восьмерку! — Ландо потряс головой.

От сливового света, заполнявшего рубку, его тошнило, а вакуум, который предположительно не мог проводить звук, грохотал, как смех злобных великанов. Он едва расслышал ответ робота.

— Сожалею, масса, с этим ничего не поделаешь. Мы должны доверять программе, которую я ввел в компьютер. Я не вижу на панели ни одного инструмента, на который можно положиться.

Даже в голосе робота звучал слабый намек на то, что он находится на грани истерики. Или, возможно, тому виной были уши Ландо, истерзанные криком вселенной, раздирающей себя на клочки.

В кают-компании Вайва Фибот очнулся ото сна, необычайно глубокого даже для его сонливого народа. Он встряхнулся, почувствовав, как разглаживаются перья на его длинной шее, и попытался снова закрыть глаза, когда вид в маленьком иллюминаторе напротив приковал его внимание. Офицер не отрывал от него взгляда, и его перья встопорщились.

Басси Вобах закрыла глаза руками.

Если бы она могла сосредоточиться хотя бы на одной мысли, она бы пожелала себе вторую пару рук, чтобы закрыть заодно и уши. Ей казалось, что сам Галактический центр пронзительно орет на нее за какой-то ужасный проступок, который она совершила, но забыла о нем. Рыдая, она сжалась в клубок в углу дивана, прижав колени к груди и зажмурившись так сильно, что видела только черноту, вызванную давлением.

Она зажала уши руками; титанический рев обезумевшего солнца и его резонирующих компаньонов отдавался в ее костях. Диванная подушка под ее лицом промокла от слез. Будет ли конец этому безумию?

В рубке по правому борту Вуффи Раа поменял еще один набор бесполезных инструментов. Они лгали, а это было еще хуже, чем просто бесполезность. В раздражении он отключил и собственный слух — по той же причине, по которой менял инструменты, — но это не помогло. Люди обладали довольно малым набором чувств, семь или восемь максимум, а у него были сотни, и сейчас казалось, что каждое из них превратилось во врага.

В отличие от Ландо, который мог страдать от визуальных или звуковых эффектов, но никогда не ощущал, как пулеметная очередь заряженных частиц проходит через его тело, часть органов чувств Вуффи Раа была сложным счетчиком излучений. Он мог чувствовать плотность и частоту, с которой дюжины видов частиц проходили сквозь него. Впервые за долгую жизнь он искренне желал иметь такую же ограниченную чувствительность, как у его хозяина. И впервые же он задумался об идее, согласно которой то, о чем ты не знаешь, не может тебе повредить.

Ландо чувствовал себя лучше — или, по крайней мере, в организме больше не было того, от чего он чувствовал себя плохо. К счастью, система канализации еще работала. Разумеется, она не была электронной и имела мало движущихся частей. Ландо, как и все прочие, иногда мечтал о несбыточном. Сейчас он хотел, чтобы у него не было движущихся частей, потому что каждый раз, когда он двигался, это вызывало волны тошноты, проходящие от конечности, которой он шевелил, до солнечного сплетения и отражающиеся обратно.

И снова. Вынуждая его раз за разом проверять работу туалета.

Тщательно проверять.