Читаем Ландскрона (сборник современной драматургии) полностью

_ЛЮБАНЬКА_ *(оживившись)*. Истинно говоришь, Сим-Симыч. Горючая. Перцовка!

_СЕМЕН СЕМЕНЫЧ_. Да не про водку я, баба! Я про революцию!

_ Убегает к себе. ___

____ _ЛЮБАНЬКА_ *(сочувственно)*. Чудак! На что жизнь тратит. На какую-то революцию. То ли дело двести грамм. *(Встряхивается.)* Нет, не могу. В грудях все жжет от зноя. Как в Аравийской пустыне. Пойду Васька разбужу. Пусть что-нибудь придумает.

_ Забирает ведро со шваброй, уходит к себе. Отворяются двери лифта и выходит Олег. Осматривает площадку и видя, что никого нет, подходит к двери Нади. Воровски озираясь, звонит. ___

____ _НАДЯ_ *(Открыв дверь)*. Ой, Олежка. *(Выглядывает на площадку.)* Никто не видел? Входи быстрей! *(Закрывает дверь, экспансивно бросается на грудь вошедшему.)* Здравствуй, здравствуй! Любимый! *(Душит его в объятиях, не обращая внимания на стоны Олега, а может, принимая их за чувственные. Наконец, Олегу удается вырваться из объятий женщины, он вскрикивает и держится руками за виски.)*

_НАДЯ_. Что случилось, дорогой?

_ОЛЕГ_. Голова. Просто разламывается. Любая встряска...

_НАДЯ_. Поняла. Авитаминоз. Весной у всех так. Много думаешь.

_ОЛЕГ_. Да. Ментальный процесс...

_НАДЯ_. Я тебя поцелую? Нежненько.

_ОЛЕГ_. Виртуальный аспект...

_НАДЯ_. И вот так.

_ОЛЕГ_. Аномальный...

_НАДЯ_. Аскорбинку пей. Много. Больше морковки со сметаной. Шиповник. Я так соскучилась.

_ОЛЕГ_. Я еще сильнее. *(Обнимает ее. Вскрикивает.)*

_НАДЯ_. Больно, да?

_ОЛЕГ_. Мне надо ... я знаю, что мне надо. Я читал у Малахова. Ледяной душ.

_НАДЯ_. Ой, а не простудишься? Смотри, застудишь легкие и будет вместо ментального процесса - туберкулезный.

_ОЛЕГ_, Нет, Малахов утверждает, что от ледяной воды пробуждаются резервные силы.

_НАДЯ_. Ну, если резервные, я не против. Полотенце желтое.

_ Олег уходит в ванную. Телефонный звонок. ___

____ _НАДЯ_ *(сняв телефонную трубку)*. Алло. А, мамуля? Привет. Ну как вы там? Как Лешенька? Все в порядке? Ну, я рада. Ты извини, что я тебе внепланово его подсунула. Да. Хорошо. Поняла. Да в том-то и дело, что Павел после работы уезжает на симпозиум. Что такое симпозиум? Сейчас, мам, посмотрю в словаре. *(Кладет трубку, бежит к полке, снимает словарь, листает. Снова возвращается к трубке.)* Написано так: совещание, чаще научного характера. С латинского simpozium, с греческого simposion - то есть пирушка. Ты хочешь сказать, что верить надо грекам, а не мужу? Ладно, придет разберемся. Дай-ка мне Лешеньку. Здравствуй, зайчик. Ты поел? Бабушке спасибо сказать не забыл? Ну, умница. Чем вы занимаетесь? Ну, читайте. Люблю, котеночек. Целую, кролик.

_ Кладет трубку. Входит Олег, вытирая полотенцем голову. ___

____ _ОЛЕГ_. Освежился.

_НАДЯ_ *(красуясь перед ним)*. Я тебе нравлюсь?

_ОЛЕГ_. Ты потрясающе выглядишь, Надюшка! У меня нет слов. За это надо выпить. Откупорим шампанского бутылку! Иль перечтем "Женитьбу Фигаро"?

_НАДЯ_. Шампанского.

_ОЛЕГ_ *(открывая дипломат)*. Вот так всегда: классики на втором месте. *(Вытаскивает шампанское и букетик цветов в горшочке.)* Тебе! Правда, красивые? Один горшочек для тебя, другой для жены. Это сирийские крокусы. Три месяца цвести будут.

_НАДЯ_. Какие милые. Ты прелесть, Олежка! Так внимателен. Как мало надо русской бабе: крокусы в горшочке и она счастлива. *(Нюхает цветы.)* Сирией пахнет.

_ОЛЕГ_. Ты была в Сирии?

_НАДЯ_. Нет. Только хотела.

_ОЛЕГ_ *(убежденно)*. Будем.

_НАДЯ_ *(расчувствовавшись)*. Дай я тебя поцелую.

_ Бросается ему на шею. Олег мучительно стонет. ___

____ _НАДЯ_. Болит? Может, тебе таблетку?

_ОЛЕГ_. Погоди! Я хочу сказать одну важную вещь. *(Разливает шампанское.)* Мы сейчас с тобой выпьем за... за... *(Надя слегка кокетничает.)* За Ганди.

_НАДЯ_ *(поперхнувшись)*. За кого?

_ОЛЕГ_. За Махатму Ганди. Индийский политический лидер. Святой! Вот это мужик, Надя. Он весь народ, всю Индию поднял за свободу. Да что там Индию! Надежда! Он меня поднял!

_НАДЯ_ *(растерянно)*. Олег. Я так тебя ждала. Я надеялась, что первый тост мы выпьем за нас с тобой, а твой этот махудра мог бы и подождать...

_ОЛЕГ_ *(взволнованно)*. Нет, Надя, ждать нельзя. Ведь эта свобода от рабства. Я не хочу больше быть рабом! Я тебе сейчас объясню, Мы рабы, потому что мы лжем сами себе, ты понимаешь? Прежде, чем лгать другому, мы лжем сначала себе. Нашим невежеством, нашей ложью мы причиняем боль сначала самим себе, а потом другим. Я тебе раскрою секрет, почему у меня болит голова. Надя... Меня вчера сбила машина.

_НАДЯ_. Ой!

_ОЛЕГ_. Да. Но это еще не все. Когда я из под нее выбрался, на меня вдруг снизошло откровение. Я понял, почему она меня сбила.

_НАДЯ_. Интересно, почему?

_ОЛЕГ_. Потому что я неправильно живу. И машина была - ЗНАК!

_НАДЯ_. Знак? Какой знак?

_ОЛЕГ_. Знак, что надо менять жизненную ориентацию. Я обманываю свою жену. Ты - своего мужа. А вместе мы обманываем самих себя. Все! Я так жить отказываюсь. Я хочу жить по Христу, по Ганди, по правде. Я отказываюсь врать. Я не люблю свою жену. А я люблю тебя. С сегодняшнего дня мы с тобой меняем свою жизнь. В корне.

_НАДЯ_. Как в корне?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Мелкий бес
Мелкий бес

Герой знаменитого романа Федора Сологуба «Мелкий бес» (1907) провинциальный учитель — верноподданный обыватель — воплотил все пошлое и подлое, что виделось автору в современной ему жизни. В романе изображена душа учителя-садиста Ардальона Передонова на фоне тусклой бессмысленной жизни провинциального города. Зависть, злость и предельный эгоизм довели Передонова до полного бреда и потери реальности.«Этот роман — зеркало, сделанное искусно. Я шлифовал его долго, работал над ним усердно… Ровна поверхность моего зеркала и чист его состав. Многократно измеренное и тщательно проверенное, оно не имеет никакой кривизны. Уродливое и прекрасное отражается в нем одинаково точно». Сологуб.В романе «Мелкий бес» становятся прозрачны дома российских обывателей и пред нами вскрывается все то злое, зловонное и страшное, что свершается внутри их, Передонов, чье имя стало нарицательным для выражения тупости и злобности. Современник автора критик А. Измайлов говорил: «Если бы бесы были прикомандированы к разным местам, то того, который определен к нашей провинции, удивительно постиг Сологуб». О русских мелких бесах писали и другие, и этот роман занимает достойное место в ряду таких знаменитых произведений, как «Записки сумасшедшего» Гоголя, «Двойник» Достоевского, «Красный цветок» Гаршина, «Черный монах» и «Человек в футляре» Чехова…

Федор Кузьмич Сологуб , Фёдор Сологуб

Проза / Русская классическая проза