Ландскрона (сборник современной драматургии)

- Лидия!?- крикнул Х-арн. От волнения он весь засуетился, словно ловил и никак не мог поймать такси.

- Не кричи, здесь я.

Толпа молча расступилась, пропустив Лидию вперед. Она вошла, так и не накинув свою мешковину, не обращая ни на кого внимания, с загадочной усмешкой на губах. Шла красивая сорокалетняя нерожавшая женщина, в меру похудевшая, сохранившая рост и формы, что выделяло ее среди всех присутствующих особ едва различимого пола. Она шла, аппетитно подергивая половинками круглого загорелого зада, тугие груди вздрагивали при каждом шаге. Лодочник длинным взглядом прошелся по Лидии, но по лицу его нельзя было сказать, какое впечатление произвела на него Лидина красота. Тем не менее, Лидия вглядывалась в его лицо. Ей важно было узнать, увидел ее лодочник или не увидел. Лидия подошла и стала плечом к плечу с Х-арном.

- А, ты здесь,?- удовлетворенно сказал Х-арн и приготовился войти в лодку. Легким нажимом руки лодочник оттеснил Х-арна так, что, если бы толстячок, бывший собеседник Х-арна по женскому вопросу, не поддержал его, он упал бы.

- Насилие!?- шепотом сказал Х-арн, чувствуя, что губы его покрылись шелухой. Он рванулся из рук толстячка и встретился своим взглядом со взглядом лодочника. В том взгляде не было никакого зла и никакой личной ненависти или неприязни. Была только непреклонная решимость не пускать Х-арна в лодку. Х-арн облизнул растрескавшиеся губы.

- Деньги,?- снова сказал лодочник, видимо, не любивший какого бы то ни было рода заминок. Все уже приготовили деньги и, обходя упрямо стоявшего у носа лодки Х-арна, стали взбираться в лодку. Х-арн подавленно стоял, потупив в землю глаза. Он все равно ничего не видел, потому что взгляд его размывали слезы. Лидия стояла рядом, держа в руках свою мешковину, явно не намереваясь ее надевать. Казалось, после купания она стала еще золотистее от загара, стройнее и выше. Она стояла прямо перед лодочником с насмешливой улыбкой. Грубый поступок лодочника только увеличил в ней дерХзость, и она сказала, вызывающе глядя на переводчика:

- Слушай, таксист. А если я не дам тебе рубля, за так провезешь?

- За какой так??- чуть дрогнув губами, спросил лодочник и еще раз лениво и плавно, как греб, обошел взглядом золотистую Лидию.

- За ТАКОЙ,?- ответила Лидия, внимательно следя за его взглядом.

- Лидия!?- сорвавшимся голосом прошептал Х-арн.?- Немедленно перестань, ты нас погубишь.

- Ну так что?

- Поглядим,?- сказал тот после недолгого молчания.

- Не нагляделся, что ли??- улыбнувшись, спросила Лидия.

Х-арн смотрел на угрюмое, заросшее черными колечками лицо лодочника, и ноги его мелко дрожали. Эта Лидия его погубит. Или спасет. И вдруг каменное невозмутимое лицо лодочника дрогнуло, словно слова, сказанные Лидией, вошли в его кровь и изменили ее состав. Губы, все время сжатые (казалось, их не разжать даже лезвием ножа), отлепились одна от другой, и черная трещинка меж ними изменила свою линию. Впервые за все время лодочник улыбнулся. Это была самая настоящая улыбка, и сотворена она была Лидией. Что предвещает улыбка этого дикого жреца? Что обещает она Х-арну: успех или?.. Лидия захлопала в ладоши и закружилась на месте в каком-то первобытном танце.

- Тра-та-та! Ля-ля-ля! Оп-ля! Чух чах ча-ча-ча!?- кричала она, размахивая руками.?- Это сделала я, я добилась своего. Он теперь нас повезет. Х-арн, скажи спасибо мне!?- Лодочник довольно внимательно смотрел на пляшущую вакхическую Лидию, а Х-арн смотрел на лодочника, и его распирала злость. Неужели он перевезен будет только благодаря чарам женского тела? Неужели ему снова придется платить Лидией. И снова, в который раз, он будет обязан женщине за право на существование. Женщине. Лидии. Этой, вылизанной удачей самке, только потому, что судьба вылепила ее формы более привлекательными для глаз, нежели у других женщин. Снова быть обязанным ей. Чтобы при каждом удобном случае она, сощурив ехидно глаза, ставшая сразу похожей на тещу, оскорбительно елейным, преувеличенно спокойным голосом повторяла: "Х-арн... милый, не надо спорить. Вспомни..." О, этот садистский тон, когда тобой овладевает бешенство и хочется исхлестать ее по щекам, потому что в этом "помнишь" всегда слышен запах ее тела. Это ревность, Х-арн? Это бессилие перед женщиной, Х-арн? Это любовь, да, Х-арн? Не знаю, не знаю, не знаю, что это?- гневно думал (если только в гневе можно думать) Х-арн. Но мне абсолютно наплевать на ее победы. Пусть побеждает как хочет, чем хочет. Пусть побеждает для самой себя. А с меня хватит. Иначе я ее прикончу. Или он (Х-арн посмотрел на лодочника, лодочник смотрел на пляшущую Лидию), да... или он меня прикончит. Или я все-таки перееду на тот берег сам. И катись все к чертовой матери. И, воспользовавшись тем, что внимание лодочника было отвлечено Лидией, он обошел лодочника и сел в лодку.