Лангольеры

— А ты их спроси! — ответила Дайна дрожащим голосом. — Я не истеричка! Я слепая, но не сумасшедшая!

— Прости, — потрясенно сказал Брайан. — Прости, Дайна. — Обернувшись к Лорел, пояснил: — Мы переговаривались с Ником, а она услышала, представляете? Оттуда, от окна услышала.

— Ну и слух у тебя, миленькая, — сказала Бетани.

— Я слышу то, что слышу, — ответила Дайна. — И я слышу что-то там снаружи. Вон оттуда. — Она указала рукой к востоку за окном. Ее невидящие глаза окинули всех. — И это плохо. Страшный звук, очень страшный.

— Если вы, маленькая мисс, могли бы распознать, что это такое, нам бы это, видимо, помогло, — неуверенно сказал Дон Гаффни.

— Не могу, — ответила Дайна. — Только знаю, что он приблизился. — Она снова надела черные очки. — Нам нужно отсюда улететь. И чем скорее, тем лучше. Потому что к нам сюда что-то приближается. Что-то очень плохое, издающее такие звуки.

— Дайна, — обратился к ней Брайан. — Самолет, на котором мы прилетели, почти не имеет горючего.

— Тогда надо скорее его туда налить! — неожиданно пронзительно закричала девочка. — Оно приближается, неужели вы не понимаете?! Если мы не улетим к тому времени, как оно появится здесь, мы все погибнем! Мы умрем!

Ее голос сорвался, и она начала всхлипывать. Она не была Сивиллой или медиумом — всего лишь маленькая девочка, вынужденная переживать свой страх в почти полном мраке. Шатаясь, направилась к ним, всякая уверенность покинула ее. Лорел подхватила ее прежде, чем Дайна успела наткнуться на веревочное ограждение возле проверочного пункта, и крепко обняла. Попыталась успокоить девочку, но ее последние слова, как эхо, отдавались в перепуганном сознании Лорел: «Если мы не улетим к тому времени, как оно появится здесь, мы погибнем».

«Мы все умрем».

Крэг Туми слышал, как эта сопля что-то там вопила, но ему было наплевать. Он нашел то, что искал, в третьем шкафу по порядку. Наклейка с выпуклыми буквами на шкафу гласила: «МАРКИ». Обед мистера Марки — большой сэндвич — выглядывал из коричневого пакета на верхней полке. Уличные туфли мистера Марки стояли внизу. А посередине на крючке висела белая куртка на ремне и кобура, из которой выглядывала рукоятка служебного револьвера мистера Марки.

Крэг расстегнул кобуру и извлек оружие. Он не был глуп и, слегка повозившись, открыл барабан. Все шесть отделений были заряжены. Вернув барабан на место, он удовлетворенно кивнул, когда тот щелкнул, осмотрел ударник и рукоятку в поисках предохранителя. Однако, не обнаружил его. Затем осторожно нажал на спусковой крючок. Когда ударник и барабан едва заметно сдвинулись с места, Крэг снова удовлетворенно кивнул.

Он отвернулся от шкафа, и вдруг его охватило чувство полного одиночества. Как одинока была вся его взрослая жизнь! Револьвер показался тяжелым, и он опустил руку. Стоял, ссутулившись, — в одной руке атташе-кейс, в другой — револьвер, на лице — выражение глубоко несчастного человека. Вспомнилось то, о чем он много лет не вспоминал. Двенадцатилетний Крэг Туми лежал в постели, содрогаясь от беззвучных рыданий. В другой комнате громко играла стереосистема. Пела Меррили Раш, а мать подпевала пьяным голосом, фальшивя: «Назови меня ангелочком… с утра, бэ-э-эй-бии… коснись моей щечки, прежде чем уйдешь, бэй-бии…»

Он лежал и плакал беззвучно. И думал: «Почему ты не можешь меня полюбить и оставить в покое, мама? Ну, просто полюби и оставь в покое».

— Я никому не хочу наносить вреда, — забормотал Крэг Туми сквозь слезы. — Не хочу. Но это… это просто нестерпимо…

Напротив него у стены находились телевизионные мониторы, все отключенные. В какой-то момент, когда он осматривал их, истина того, что произошло и что продолжало происходить, вспыхнула в его сознании. В какой-то момент она прорвала сложную систему невротических заслонов и пробралась в бомбоубежище, где проходила его жизнь.

«Все исчезли, Крэгги-вегги. Весь мир улетучился, кроме тебя и тех людей с самолета».

— Не-е-ет, — простонал он и упал в ближайшее кресло возле стола посреди комнаты. — Нет же, все не так. Просто невозможно. Не приемлю подобную идею. Полностью.

«Лангольеры здесь уже побывали и скоро вернутся», — произнес голос отца. Он, как всегда, заглушил голос матери. — «Тебе лучше убраться, когда они прибудут… иначе — сам знаешь, что случится».

Это он знал. Они его сожрут. Лангольеры сожрут его живьем.

— Но я никого не хочу убивать, — повторил он бесстрастным голосом. На столе лежал лист записи дежурства. Крэг опустил атташе-кейс, положил на стол револьвер, взял лист, посмотрел на него невидящим взглядом и начал отрывать от него узкие тонкие полоски с левого края.

РРРиииПП…

Вскоре он был зачарован полосками бумаги, падавшими на стол, — возможно, самыми тонкими, какие когда-либо он сумел оторвать! Но и в это время голос отца еще не покинул его:

«Иначе — сам знаешь, что случится».

5

Картонные спички. — Случай с бутербродом с салями. — Еще один пример метода дедукции. — Аризонский еврей играет на скрипке. — Единственный звук в городе.